— Нет.
— Зрелище неприятное, держи себя в руках.
У ворот концлагеря стояли два эсэсовца, положив руки на автоматы. Один из солдат подошел к автомобилю. Шофер показал ему пропуск, эсэсовец прочитал, заглянул в автомобиль, вытянулся по стойке «смирно» и махнул рукой своему напарнику, чтобы тот поднял шлагбаум. Почти одновременно открылись ворота, и «мерседес» въехал во двор концлагеря.
Эльза внимательно смотрел вокруг: три ряда колючей проволоки опоясывали территорию лагеря. Вероятно, по проволоке шел электрический ток, об этом свидетельствовали фарфоровые изоляторы у ворот. За вторым ярусом через каждые 80–100 метров стояли наблюдательные вышки с пулеметчиками. Между первым и вторым ярусом колючей проволоки ходили вооруженные автоматами эсэсовцы. О побеге здесь нечего было и мечтать. В глубине двора виднелись бараки, там помещались заключенные.
Остановились у двухэтажного кирпичного дома. Штольц, Эльза и Гардекопф вышли из «мерседеса», к ним навстречу направились несколько офицеров. Старший из них подошел к Штольцу.
— Начальник концлагеря штурмбанфюрер Хейхель.
— Очень приятно, штурмбанфюрер, мне приходилось слышать о вас. Штандартенфюрер Штольц.
— Прошу ко мне в кабинет.
Штольц сразу приступил к делу.
— Нас интересует майор чехословацкой службы безопасности Брижек.
Штурмбанфюрер тут же распорядился найти и привести Брижека.
— Господин штандартенфюрер, пока разыщут интересующего вас заключенного, я предлагаю позавтракать вам и сопровождающим вас офицерам.
— Спасибо, не откажусь. Хочу только представить вам своих попутчиков и уточнить кое-что, чтобы вы не были в заблуждении. Гауптман Миллер, обер-лейтенант Гардекопф. Не они меня, а я их сопровождаю. Майор Брижек интересует не меня, а их.
Штурмбанфюрер растерялся.
— Фрау гауптман, сколько человек выделить вам для допроса?
— Благодарю вас, мы справимся вдвоем.
— Я имею в виду допрос с пристрастием. Им пренебрегать не следует.
— Вполне согласна с вами, уважаемый штурмбанфюрер, но и в этом случае мы обойдемся без ваших людей. У меня — отличный заместитель, обер-лейтенант Гардекопф, в прошлом — хозяин знаменитой «Мелодии». Вам не приходилось слышать о нем?
— Вы тот самый Гардекопф, обер-лейтенант?
— Если вы имеете в виду мою службу в «Мелодии», тогда тот самый.
— Польщен. Нам не один раз ставили вас в пример. Вы — мастер своего дела. Мои люди не умеют проводить допросы, они способны убить человека, а вот провести квалифицированный допрос — им не под силу.
В кабинет начальника лагеря заглянул гауптштурмфюрер:
— Господин штурмбанфюрер, разрешите доложить?
— Слушаю вас.
— Майор Брижек, заключенный номер 4752, в данное время находится в штрафном изоляторе.
— Чем провинился Брижек?
— Отказался работать в крематории.
— Почему он до сих пор жив?
— Заключенный номер 4752 отказался работать в крематории, сославшись на плохое состояние здоровья. Капо подтвердил, что Брижек сильно кашляет, но в назидание другим поместил его в штрафной изолятор.
— Хорошо, после завтрака доставьте чеха ко мне в кабинет. А сейчас, господа офицеры, — обратился начальник концлагеря к гостям, — предлагаю пройти в столовую.
Позавтракав, Штольц и начальник концлагеря собрались осмотреть территорию, а Миллер и Гардекопф вернулись в кабинет штурмбанфюрера.
Спустя несколько минут в кабинет ввели человека в полосатой одежде заключенного.
— Арестованный доставлен.
— Спасибо.
Миллер посмотрела на Брижека. Высокий, худой чех стоял у двери, вытянувшись по стойке «смирно».
— Садитесь, майор.
Брижек удивленно посмотрел на Миллер, видимо, давно никто не напоминал ему, что когда-то он был майором.
— Вы знаете, почему я вызвала вас?
— Да. Потому что я отказался идти в крематорий.
— А почему вы так поступили?
— Я очень болен.
— Но не настолько, чтобы отказаться от других работ?
— Я не могу работать в крематории.
— Предпочитаете смерть? Чех промолчал.
— Я хочу помочь вам остаться в живых.
— Разрешите узнать причины, которые побудили вас на это?
— Просьба вашего друга.
— У меня нет друзей в Германии.
— Он в Швейцарии.
— Кто этот человек?
— Майор Герман Марек.
— Кто?.. Я не верю, что он стал вести с вами переговоры. Марек ненавидит фашизм.
— Меня он считает антифашистом.
— Марека так просто не проведете.
— И все же Бедуин попросил меня поинтересоваться вашей судьбой и, если возможно, попытаться спасти вас.
— Какой ценой?
— В разговоре Марек сообщил, что вам известен контр-пароль для агентуры, находящейся на территории Германии. Мне нужен этот контр-пароль.
— Мне известен контр-пароль, но это вам ничего не даст, поскольку мне неизвестно место нахождения агентов.
— Данный вопрос пусть вас не беспокоит, это моя забота.
— Значит Бедуин решил спасти меня ценой, не приемлемой для разведчика? Слишком высокая плата за жизнь одного человека. К тому же вы не сможете проверить правильность контр-пароля, а поэтому шансов на жизнь у меня почти нет.
— В процессе работы мы установим место нахождения агентуры, а спасти вас я постараюсь в любом случае. Самое трудное — вырвать вас из концлагеря.
— Вас интересует еще что-нибудь?
— Расскажите мне все, что вы знаете о Мареке,
— Что именно?
— Его увлечения, убеждения, слабости.
— Ваш вопрос наводит на мысль, что вы не знакомы с Бедуином.
— Марек очень скрытен по натуре, это качество усиливается еще и его профессией. Полностью доверять мне он не может, но так как жизнь его друга находится в опасности, Бедуин пошел на пробный контакт.
— Вы заблуждаетесь, я никогда не был его другом, Марек видел во мне только соперника. Он никогда не любил меня.
— Чем же вызвана забота о вас?
— Мне самому непонятно. Наверняка, Бедуин пытается ликвидировать меня вашими руками.
— Марек знает, что вам неизвестно место нахождения агентуры?
— Нет.
— Как это понимать?
— Перед самой оккупацией Чехословакии немецкими войсками я сменил контр-пароль. Все старые явки hj законам конспирации ликвидировались автоматически. Тот, кто повез агентам новый контр-пароль, не вернулся назад. Новые явки мне не известны. У Марека дело обстоит еще хуже — он не знает нового контр-пароля.
— Вы говорите мне правду? Я не верю, что вы не можете назвать хотя бы одну фамилию агента, под которой он живет в Германии и где искать этого человека,
В ответ — молчание.
— Гардекопф, погуляйте по лагерю.
— Слушаюсь, фрау гауптман, — обрадовался обер-лейтенант, которому порядком надоело стоять без дела.
— Кто вы? — спросил майор Брижек, как только Гардекопф скрылся за дверью.
— Гауптман Эльза Миллер. Место службы — абвер.
— Мне не знакомо ваше лицо.
— Вы знаете сотрудников абвера?
— Да. Многих. В том числе и вашего помощника Гардекопфа. Он служил в «Мелодии».
— Вы хорошо информированы. Кажется, я вас недооцениваю. Почему вы не сработались с Мареком?
— У нас разные взгляды на многие вещи. Бедуин почти коммунист, а я ненавижу и фашизм и коммунизм.
— С вами работало СД, почему они не использовали вас?
— Я работал только против Германии. СД интересуют те, кто работал против России и других стран.
— Может, вы и правы.
— Вас интересует Марек из тех же побуждений?
— В какой-то мере.
— Он может быть полезен вам. Сейчас, когда он за границей, Бедуин будет искать контакты с разведками Англии, Америки, России.
— Вы считаете, что Бедуин может работать на коммунистов?
— Да. Он может работать на любую страну, которая воюет с Германией.
— А вы?
— У меня нет выбора. Чтобы сохранить жизнь, буду работать на вас.
— Прежде чем забрать вас отсюда, я должна знать: контр-пароль, адрес и фамилию одного агента.