Джек отдал Хавьеру свою нить, чтобы спасти свою шкуру. И Хави ни разу не уличил его в этом, ни разу не заставил почувствовать себя трусом. Джек все сделал сам.
Хави не нужна была какая-то старая, затертая молитвенная карточка, которая никогда ему не принадлежала. Он сказал Джеку, чего именно хочет, когда они тренировались на боксерском ринге, но этого Джек дать ему был не в силах. Он не мог выступить против своего дяди, как не мог противостоять никому в своей семье. И вскоре власть упадет Энтони в руки, он все ближе к посту президента, а Джек останется тем, кем был всегда. Последним в команде Хантеров. Сыном, брошенным кровными родственниками.
Что, черт возьми, делал Джек? Позволил семье, которая никогда по-настоящему его не понимала, прогнать единственного человека, который понимал?
Джек думал, что знает, какое на вкус одиночество, — вечно отверженный среди своих сородичей, черная овца. Но тогда он ощущал лишь отсутствие любви. Сейчас, когда уходил Хави, это была потеря.
И потерять что-то было намного тяжелее, намного суровее, чем просто остаться без чего-то.
Джек не мог потерять Хави. Не сейчас. Не за годы до того, как ему придется это сделать. И уж точно не тогда, когда в этом были виноваты его собственные слабость и страх.
Джек смотрел на своего друга и бывшего соседа по комнате, и сердце у него разрывалось от боли.
— Я обещаю, что найду способ загладить свою вину перед тобой, Хави, чтобы заслужить твое прощение. И твое уважение. Потому что я тебя очень уважаю, — сказал он. — Я знаю, что армия будет тобой гордиться.
Когда Бен встретился с Морой выпить по стаканчику в сентябре, она попросила его об одолжении: устроить сюрприз для своей подруги, пока они будут в Италии.
Именно поэтому, как только они уехали в путешествие, Бен доехал на метро до дома, в котором они жили, поднялся на три лестничных пролета и достал запасной ключ, который Мора дала ему на предыдущей встрече группы поддержки.
Он ожидал увидеть пустую квартиру.
Но когда он открыл дверь и шагнул в гостиную, то чуть не врезался в женщину, державшую над головой комнатное растение.
— Вот черт! — Бен отпрыгнул назад, удивленно теребя ключи.
— Кто вы? — воскликнула женщина, смотревшая на него с таким же испугом, как он на нее.
— Я друг Моры, — объяснил Бен. — Она дала мне ключ.
— Ох, — вздохнула женщина, внезапно осознав, что стоит в странной позе. — Извините, я услышала, как вы вошли, и знала, что вы не можете быть Ниной или Морой, вот и схватила попавшееся оружие.
Бен взглянул на ряд ярко-зеленых растений у нее за спиной.
— Взяли бы лучше кактус, — сказал он. — Кактусом бить больнее.
Женщина улыбнулась, ее плечи расслабились. Она осторожно поставила горшок обратно на полку.
— Я сестра Нины, — представилась она. — Эми.
— Приятно познакомиться, — кивнул он. — Я Бен.
И Эми, и Бен, очевидно, получили задания на время поездки: Нина попросила Эми поливать растения и приносить почту, а Мора поручила Бену художественный проект.
Бен достал несколько листов бумаги из тубуса, который держал под мышкой, и разложил их на кофейном столике.
— Вы все это нарисовали? — изумленно спросила Эми.
Она наклонилась ближе, чтобы рассмотреть серию набросков: захудалый караоке-бар в центре города, патио кафе, украшенное старинными фонарями, купол оранжереи в Бруклинском ботаническом саду.
— Мора видела, как я рисую, и, видимо, ей понравилось, — засмеялся Бен. — Но я постарался сделать эти работы чуть более профессионально. Я пришел, чтобы измерить стены и подобрать рамки.
Эми кивнула, складывая фрагменты истории воедино.
— Итак, вот где они встретились, и вот где Нина сказала: «Я люблю тебя». А что это за место?
— Здесь было их первое свидание, — ответил Бен. — Мора хотела запечатлеть особенные для них места.
— Прекрасный подарок, — восхитилась Эми. — И рисунки красивые. Вы художник?
— Архитектор.
— Итак, художник, который хорошо разбирается в математике, — улыбнулась Эми.
— А как насчет вас?
— О, я ужасно разбираюсь в математике, — сказала она.
Бен рассмеялся.
— Я имел в виду, чем ты занимаешься?
— Я учительница английского языка, — ответила она. — Никаких цифр, только романы.
Бен уже собирался спросить, в какой школе она преподает, когда раздался стук в дверь.
— Нина! Мора! — позвал перепуганный голос.
Бен быстро открыл дверь и увидел пожилого мужчину, на его худом теле болталась промокшая одежда.