А потом, приглядевшись повнимательнее, Кора поняла, что платье не было бурым: в редких уцелевших местах оно было алым. А побуреть его заставила кровь.
- Что ты здесь делаешь?!
Кора обернулась и увидела Кея.
- Не думал, что ты любишь гулять на кладбищах, - колдун сердито вырвал платье из рук Коры. - Зачем тебя сюда понесло?
- Он... - Кора ухватилась за стену, чтобы не упасть, - он их... ел? Других девушек?
- Ну не любоваться же ему на них! - Кей швырнул платье обратно в саркофаг. - Людская красота для дракона - ничто. У них иные понятия о прекрасном. И на тебя он смотрит другими глазами. Как хищник на желанное лакомство, - колдун решительно задвинул мраморную крышку. - Юные изнеженные девицы, знаешь ли, куда вкуснее овец. Или других людей, не таких юных и изнеженных. Потому вас и похищают, а не сжирают на месте. Десертом куда приятнее наслаждаться в тишине и покое.
Кора представила себе, как это было. Вот девушка завороженно смотрит в жёлтые глаза Бранда и сама подходит ближе, ближе; а потом дракон открывает пасть и...
- А я тебе говорил не привязываться к нему, - колдун тяжело вздохнул. - Кто ж знал, что ты такая глупая, что веришь сказкам.
Сидя на берегу озера, Кора видела, когда вернулся Бранд.
Но в сокровищницу в тот вечер она не пришла.
Она сидела на берегу, даже когда в тёмном небе уже сияла луна. Босые ноги девушки лизали волны, а медные волосы путал ветер. Кора сжимала в ладонях горсть белой гальки и метала камушки в озеро, глядя, как те лягушками скачут по воде.
Она слышала, когда сзади приземлился обеспокоенный дракон, но не обернулась. Кора не хотела смотреть в его глаза.
- Ты меня не убил только потому, что я принцесса? - спросила она, не дожидаясь, пока Бранд заговорит.
- Кора...
- И зачем было лгать мне? «Ты прекрасна»... - Кора со злостью швырнула крупный камень в воду, подняв фонтан брызг, и её не умилостивило, что дракон впервые назвал её по имени. - Ты такой же, как все. Ради своих целей пойдёшь на что угодно.
- Кора, послушай...
- И как ты терпел всё это время? Был со мной каждый вечер, глотая слюнки? Неужели тебе так хотелось править?
- Нет, - мягко произнёс дракон. - Я решил править, чтобы быть с тобой.
От изумления Кора всё-таки обернулась:
- Что?!
Бранд посмотрел в её глаза - и мир перед глазами принцессы исчез, уступил место чужим воспоминаниям о...
В тот день Бранд, великий дракон Северной Горы, парил над королевством в прохладном шелковистом небе. Мягкие солнечные лучи грели спину, и было приятно расправить крылья в золотистом тепле между небом и землёй.
Бранд часто выбирался из замка. Спустя почти пять сотен лет жизни ему приелось и золото, и разрушения - почти всё, кроме полётов. Дабы не заскучать окончательно, он даже улетел из родных гор и обосновался в заброшенном замке на берегу озера, но настоящую радость ему доставляло обозревать новые земли с небесной высоты.
Он летел так высоко, что с земли даже самый зоркий человек принял бы его за птицу; но сам дракон мог рассмотреть каждый лист в пёстром осеннем лесу. И потому он без труда разглядел одинокую девичью фигурку на берегу озера.
Бранд, великий дракон Северной Горы, давно научился видеть человеческие души. Чаще всего его взгляду представала унылая серость, иногда - могильная чернота. Немногие выделялись из общей массы, и даже эти были тусклы, как неогранённые камни. Но душа маленькой девушки была прекрасна, она сияла подобно бриллианту; и сердце Бранда защемило от её печали, одиночества и отрешённости, так хорошо знакомых ему самому.
Он улетел дальше, но мысли его то и дело возвращались к девушке на берегу. И следующим утром дракон вновь полетел к озеру - чтобы найти её на том же месте.
Два года дракон возвращался к озеру, и почти каждое утро девушка была там. Дракон узнал про неё всё: смерть отца, эгоизм матери, лицемерие окружающих, диковатый, прямой и мечтательный нрав - вот что было причиной её одиночества. Пока юная принцесса держалась, но рано или поздно непосильный груз ответственности погасил бы алмаз её души. Он уже тускнел.
И тогда дракон решил её похитить.
Он хотел потребовать принцессу в качестве заложницы, как наказание для упрямой королевы: принцессу лишь испугало бы знание о его чувствах, а другим драконам незачем было знать, что Бранд на старости лет спятил и полюбил собственный обед. Но Кора сама облегчила ему задачу. Когда она появилась на площади, дракон не мог отвести от неё глаз: храбрость придала ей сил, и принцесса сияла, как маленькое солнце. А трусость придворных окончательно убедила его в правильности решения.