Расчёт Бранда оправдался - не подозревая о его чувствах, обязанная честью приходить каждый вечер, оплетённая чарами драконьей магии, принцесса потихоньку приручалась. И вскоре дракон понял, что, быть может, для других драконов душа Коры была бы не ярче, чем у всех людей - но для него она светилась путеводной звездой.
Они были предназначены друг для друга. Но что-то повернулось не так, и он поспешил - и родился драконом, а она опоздала - и появилась на свет слабым человечком.
Бранд уже знал, как всё будет. Её заточение не может продолжаться вечно: пусть сейчас она не хочет уходить, но нельзя стать счастливой в клетке. Рано или поздно принцесса затоскует, и тогда Бранд отпустит её. Он научит её править, править самой, и, вернувшись домой, она расправит крылья; самое драгоценное из его сокровищ, без которого жизнь дракона станет пуста и бессмысленна...
- Нет! - тоска, сквозившая в мыслях дракона, заставила Кору очнуться. - Никуда я не уйду, дурак! - она яростно стукнула Бранда кулачком по морде. - Почему ты раньше мне не сказал?!
- И, зная, ты смогла бы общаться со мной так просто? - прищурился дракон.
Кора растерялась: она не знала.
- Неважно, - твёрдо сказал она. - Но теперь я знаю, - принцесса смело посмотрела в золотые глаза. - И даже не надейся от меня избавиться, слышишь? Никуда я от тебя не уйду.
- Это ты сейчас так думаешь, - устало произнёс дракон.
Кора улыбнулась, губы её приоткрылись для ответа - и вдруг она закашлялась.
Она кашляла и кашляла, прикрыв рот ладонью, под тревожным взглядом дракона; а потом вдруг вдохнула шумно и судорожно, точно задыхаясь, и, закрыв глаза, упала на белую гальку. Бледное лицо её блестело от выступившей испарины, а ладонь...
Зрачки дракона сузились, когда он увидел, что ладонь Коры испачкана кровью.
Бранд ждал в тронной зале, пока Кей относил принцессу в спальню. Отозвавшись на властный зовущий рык дракона, колдун прибежал к озеру; и при виде бесчувственной Коры даже сдержанный Кей коротко охнул. Бережно подхватив девушку на руки, он понёс её в замок - а Бранду оставалось лишь ползти следом и ждать вердикта.
Кей не заставил ждать долго: вскоре вошёл в сокровищницу, отряхивая руки, и лицо его было мрачнее тучи.
- Кровавый кашель, - коротко сказал он. - Наверняка заразилась от отца. У меня есть кое-какие настойки, но... - колдун замялся.
- Говори прямо, - тихо велел Бранд.
- Она умирает, - Кей яростно пнул огромный рубин, валявшийся под его ногами. - А я дурак, лечил её от простуды. Она же вообще не жаловалась! Молчала, терпела...
- Люди могут ей помочь?
Кей покачал головой:
- Они не спасли её отца, как они могут спасти её?
- А ты?
- Я не целитель, - губы колдуна дрогнули. - Я не могу её вылечить, Бранд. И никто не может.
Дракон прикрыл золотые глаза.
- Сколько ей осталось? - выдохнул он свистяще.
- Я сделаю, что смогу, но даже с моими снадобьями - месяца три. Может, четыре, - Кей развёл руками. - Не больше.
Бранд медленно отвернул чёрную морду.
- Что ж, - сказал дракон, и в золоте его глаз плескалась горечь, - она действительно уже никуда от меня уйдёт.
Кора приняла свой приговор на удивление спокойно: будто внутри давно была к этому готова. И, конечно же, отказалась вернуться домой, к матери.
- Не хочу, чтобы она знала. Ей так только тяжелее будет, - говорила она, сидя рядом с Брандом, согреваясь драконьим теплом. - Пусть лучше думает, что ты меня голодом уморил.
- Хорошую же ты мне роль уготовила, - в голосе дракона слышалась печальная улыбка.
- А что? Тебе-то всё равно, что о тебе подумают жалкие людишки, а вот ей... кха-кха... - Кора судорожно потянулась за носовым платком и закашлялась, пятная белый шёлк алыми пятнами.
Она продолжала гулять и читать, а по вечерам приходить в сокровищницу - снадобья Кея поддерживали в ней силы, а тепло драконьей крови согревало всё тело, заставляя чувствовать себя почти здоровой. Вот только полотняную бледность и худобу было не скрыть: Кора таяла с каждым днём. А потом и силы её стали уходить, не оставляя возможности для прогулок.
Кора всё больше времени проводила в тронной зале, под боком у дракона, разговаривая с Брандом или читая. Иногда она и засыпала там же. Кей безропотно укладывал принцессу в постель и приносил ей еду, питьё и лекарства; девушка в ответ слабо улыбалась и пыталась шутить, обзывая колдуна заботливой нянькой. А ещё старалась не обращать внимания на боль, стынущую в золотых глазах дракона каждый раз, когда он слышал её кашель.
Ко дню своего девятнадцатого дня рождения Кора уже почти не вставала.
- Могу я попросить тебя кое о чём? - сказала она Бранду накануне годовщины пребывания в драконьем замке.