На самом деле, как бы я ни старалась воспринимать Реддла в шутку, слова слизеринца всегда находили отклик в моей душе. Синий коварный омут поглощал без остатка. Это была бы моя личная трагедия, но я знаю, как много значу для него.
Вальбурга, прибывшая с мужем, после танца с Томом отловила меня. Пришлось узнать все сплетни и новости, которые в общем-то для меня не представляли ценностей.
— Здесь много влиятельных людей, — покачала головой подруга, — например, обрати внимание на мужчину, разговаривающего с Брутусом Малфой.
Я украдкой глянула в сторону мужчин.
Достаточно высокий, подтянутый волшебник с черными прямыми, по-солдатски стриженными, волосами. От него веяло силой и властью.
— И кто он? — стрельнув на последок глазками, я повернулась к миссис Блэк.
— Персиваль Грейвс, — мечтательно вздохнула моя собеседница, — Он — мракоборец, правая рука президента Магического конгресса Соединённых Штатов Америки. Директор Отдела магического правопорядка. И он, — горящими глазами Вальбурга устремилась на что-то за моей спиной, — идет сюда.
По спине пробежал неприятный холодок. Я передернула плечами, возвращая на лицо вежливую улыбку.
— А это юная волшебница — Мисс Борман, гостья нашего дома, — раздался голос миссис Малфой. Я склонилась в легком реверансе и скромно уставилась на свои руки, пытаясь скрыть какое-то смятение и непонятный страх, — Моника, знакомься — Персиваль Грейвс.
Взрослый высокопоставленный мужчина с улыбкой склонился к моей руке. Я с трудом себя сдержала, чтобы не вскрикнуть и не выдернуть свою ладошку.
— Вы даже не представляете, панна, — я вздрогнула от позабытого польского обращения, — насколько я рад встречи с вами. Я был знаком с четой Борман, — «пояснил» мистер Грейвс для моих опекунш сегодняшнего вечера.
Леди Малфой и миссис Блэк посчитали такое объяснение вполне уместным. Более того, обе женщины были довольны тем фактом, что Персиваль Грейвс проявил ко мне интерес.
Дамы что-то щебетали, склоняя меня к разговору. Директор Отдела магического правопорядка с легкостью поддерживал беседу.
В момент, когда мажордом объявил какой-то танец, мои опекунши исчезли, оставив меня с этим мракоборцем.
— Позвольте мне иметь удовольствие пригласить Вас на мазурку, — прошелестел вежливый голос американца.
Пока я думала, как отказаться от такого сомнительного удовольствия, моя левая рука сама легла в предложенную руку мужчины.
Маг коротко улыбнулся и повел меня в центр зала.
В моей голове заметались мысли. Тело меня явно не слушалось и из-за этого я очень чопорно шевелилась.
— Что с тобой? — среди потока моих дум, словно гром, раздался голос Реддла, — О, Мерлин!
Том стоял в тени колоны и непрерывно смотрел на меня. Его губы шевелились.
Мазурку танцуют в четыре пары. В один момент я снова стала идти плавно, грациозно и изящно, скользя по паркету так, как того требовал танец.
Я снова почувствовала свое тело.
— Вы прекрасно танцуете, — шепнул мистер Грейвс.
— Благодарю, сэр, — тихим голос ответила я, смотря на Тома.
Хвала Великому Слизерину, этот танец закончился! Реддл с противоположного конца зала бросился ко мне.
Американский мракоборец проводил меня до места, где еще недавно стояла Вальбурга и маман Абраши.
— У вас просто прекрасные друзья, — ехидно проговорил Персиваль Грейвс и исчез.
Меня начало трясти и потряхивать от нервного напряжения. Комок больно застрял в горле, отчего возникало ощущение, что не хватает воздуха. Я чувствовала, как глаза неприятно наполняются слезами.
Я всхлипнула.
— Тише, — прошептал знакомый голос.
Реддл крепко прижал меня к себе. Его руки уверенно гладили мою спину. Я чувствовала горячие пальцы Тома через тонкий материал вечернего платья.
— Это было заклятие, да? — я подняла глаза на своего слизеринца. Он кивнул, — Конфундус?
— Думаю, это было непростительное, — последовал уклончивый ответ.
Реддл отвел меня на балкончик и наложил какие-то чары.
— Я волшебница, Том, но даже заклятию воспротивится не смогла! — на эмоциях я ударила ладошками в каменную перегородку.
Наследник Слизерина молча и безэмоционально наблюдал за мной.
Вздохнув свежий ночной воздух с примесью цветущего сада Малфоев, я попыталась успокоится.
На небе не было ни одной звездочки. Темная ночь.
— Надо что-то делать! — уверенно произнесла я, взглянув на Реддла, — Чувствовать себя беспомощным цыпленком — не по мне.
— Я сделаю всё, что в моих силах, — медленно, подбирая слова, проговорил мой друг.
А друг ли?
Я ухмыльнулась.
— Не беспокойся, Том. Я не попрошу тебя отдать свою жизнь за мою, — со злой улыбкой смотрела на того, кому была верна пять лет, — Научи меня жить магией.
Голова мистера Реддла склонилась в немом обещании.
Удовлетворившись таким ответом, я развернулась и направилась в зал, прочь от этого наследника Слизерина и этой темной ночи.
Гости, несмотря на некую усталость, были в приподнятом настроении. По-традиции, остался последний танец, после которого волшебники и волшебницы трансгрессировали или же перемещались по каминной сети в свои поместья.
— Вот ты где! — голос Долохова настиг меня возле столов со снедью.
Печально посмотрев на еду, которая не окажется мною испробована, я посмотрела на расслабленного друга.
— Позволь пригласить тебя, самая строгая и юная, на танец, — шутливо поклонившись, Антонио дождался слов мажордома и повел меня на котильон.
Кавалеры в этой шаловливой и непринужденной игре становятся на колени перед дамой, сажают ее, обманывают, отскакивают от нее, перепрыгивают через платок или карту.
Несмотря на шутливый тон и легкие движения, я не смогла насладиться этим французским танцем.
Раздосадованная своей растерянностью и неуверенностью, я покинула Малфой-мэнор и вернулась дом, что служит мне убежищем все лето.
========== Друг? ==========
Я оказалась в простой, но уютной гостиной. Комната была плохо освещена и казалась какой-то серо-голубой, как и глаза хозяина гостеприимного дома.
Дрова в камине, из которого я только что вышла, догорали, тихонечко потрескивая. На диване, что служил мне спальным местом, кроме пледа, ничего и никого не было. Зато в кресле, возле книжных стеллажей, восседал волшебник, чьим благородством я по-слизерински пользовалась.
— Добрый вечер, профессор Дамблдор.
Великий маг явно дожидался моего прихода, хотя сам в доме бывал редко. Казалось, если бы не директор Диппет с бременем в виде студентки другого факультета, профессора трансфигурации ничего не заставило бы посещать собственный дом в Годриковой впадине.
— Добрый? Мисс Борман, у вас странное представление о «доброте», — мужчина встал и двинулся ко мне. — Кто-то очень постарался, — протянул легилимент, рассматривая что-то в глазах и придерживая мой подбородок.
Я слегка кривилась и морщилась, пока профессор восстанавливал мои щиты, попутно смотря воспоминания о вечере. Головная зудящая боль набирала обороты, а настроение уже перешло за черту «ниже плинтуса».
Определенно. День не мой.
— Вы даже не представляете, как правы, — проговорил Дамблдор, а на мой удивленный взгляд, ответил, — Дело в том, что этим вечером я уже встречал директора отдела магического правопорядка. Поверьте моему опыту, даже маховики времени оставляют свои следы.
— Вы говорите, что на приеме у высших аристократов был не Грейвс?
— Зачем Персивалю использовать на молодой девушке империус? — проницательные голубые глаза изучающе впились в меня, — Любое сильное заклятие у каждого мага получается индивидуальным, как почерк. Вам что-нибудь известно о Геллерте Грин-де-Вальд?