– Ну, что, по домам? – предложил Башмачков. – Лично я хочу уехать в Москву уже сегодня. А чего ждать? Бармен арестован, значит, отметить вечером победу добра над злом мы не сможем. К тому же, хоть преступники и задержаны, оставаться в этом «милом местечке» на ночь мне не хотелось бы. Писатель что должен делать? Писать! Приеду – немедленно сяду за компьютер, чтобы описать все, что с нами произошло.
– В этом ты не оригинален, – сказала Лина. – У меня тоже руки чешутся. Такой материал! Такая драматургия!
– Все-таки писатели – странные люди! – сказал Васильев. – Если не сказать больше. Их чуть не убили. а они хором: «компьютер», «материал», «драматургия»! … Да у меня такая «драматургия» – каждый день. Давайте встретимся через две субботы вместе с Березкиной за пивком, и я вам столько сюжетов подкину!
На этом и порешили.
Ничего не закончилось
Через две недели Лина, Башмачков, Колян и Березкина встретились в любимом кафе возле метро «Чеховская». За столиком, забронированным Коляном, их встретили старые знакомые. Опер Катя Коробкина была в любимом платье в горошек, вплотную к ней сидел слегка смущенный Егор Капустин в парадных драных джинсах и новом красном свитере. Писатель-фантаст поглядывал с любовью на опера Коробкину, то и дело прикасался к ее маленькой ручке своей огромной лапищей и, борясь со смущением, иронично называл Катю «мой детпис».
– Ну, за успех! – провозгласил Башмачков и чокнулся с Коляном крафтовым пивом.
– За нашего спасителя! – подхватила Лина и добавила, взглянув на Коробкину, – и спасительницу!
– За моего трудоголика! – проворчала Березкина.
– За самого красивого опера! – добавил Егор Капустин и чмокнул Катю в маленькую ладошку.
– За частного детектива Лину! – не остался в стороне Башмачков и поцеловал Лину в щеку.
Встреча понеслась без остановок и заминок, как поезд «Сапсан». Лина и Башмачков от души хохотали, вспоминая события, которые еще недавно казались отнюдь не такими веселыми. Башмачков в лицах изображал героев недавней истории – Иветту, Кузьмича, бармена Кирилла и по очереди всех писателей, участвовавших в семинаре.
– МХАТ отдыхает! – веселилась Березкина
– Хорошо, что все в итоге хорошо закончилось! – сказала Лина.
– Ну это как посмотреть, – подал наконец голос Колян. Катя молча вздохнула и уставилась в стол.
Все взглянули на Коляна и вдруг заметили: в отличие от всех честной компании он выглядит не слишком веселым.
– В смысле? – насторожился Башмачков.
– В коромысле. – вздохнула Катя.
– Не понял! – удивился писатель. – Надеюсь, шайка отравителей надежно закрыта под замок. Или как?
– Ну шайка-то закрыта, – медленно сказал Колян, – а вот главарь…
– Волков? – оторопела Лина.
– Иван Петрович Кармашов, – поправил ее следак Васильев.
– Неужели вывернулся? – охнул Башмачков. – При таких-то уликах! Ему ведь светила «организация преступной группировки, одно покушение на убийство и два убийства». Нехилый списочек!
– Понимаешь, Валер, в игру вступили высшие силы. Нам позвонили «оттуда», – сказал Васильев и указал пальцем куда-то наверх.
– И что? – вскричала Лина. – Неужели мало доказательств вины этого мерзкого Волчары?
– Дело не в доказательствах, – вздохнул Колян.
– А в чем?
– В многоходовке.
– Поясни, пожалуйста!
– Всего, конечно, я знать не могу, не тот, как говорится, уровень. Во всяком случае, начальство так объяснило новую стратегию: Кармашова пока сидит, но велика вероятность, что его могут отпустить. На время.
Лина и Башмачков одновременно вздрогнули и поперхнулись пивом.
– Чтооо? – спросила Лина. – Если Волчок выйдет на свободу, то передушит нас, как волк овечек.
– Да уж! Мы идем с песенкой по тропинке, не подозревая, что Судьба поджидает за поворотом, готовясь залепить железной трубой по башке, – проворчал Башмачков.
– Без паники! – продолжал Колян. – Волчок на крючке. Люди «наверху» решили так: пускай Кармашов идет себе на выборы в Государственную Думу от одной скандальной партии, как и замышлял. Если оступится и вспомнит свои прежние замашки, ему вместо Думы светит зона. Ну, а потом, когда это понадобится влиятельным людям, его темное прошлое всплывет, и нам дадут добро на его арест. Такая вот, ексель-моксель, многоходовочка …
– Ни фига ж себе! – присвистнул Бащмачков.
– Такова жизнь, дети мои! – подала голос главбух Березкина. – Налоговая всегда наезжает на бухгалтерию в тот самый момент, когда это требуется конкурентам.