Станислава Сергеевна знала Волчка с детства. Отец Стаси, писатель Марлен Ильинский, вечно заседал в разных комиссиях и председательствовал на съездах, поэтому все садовые и столярные работы в доме и во дворе поручал выполнять рукастому и смекалистому соседскому пареньку по кличке Волчок. Волчок жил на той же улице, что и семья Ильинских, работал споро и с умом, а, главное, не пил и не просил больших денег, в отличие от взрослых «самоделкиных». Пока Стася сражалась с приятелями в большой теннис на корте, оборудованном на их дачном участке, или играла в домашних спектаклях под руководством мамы, Владик пилил, строгал и прибивал штакетины забора, а потом приводил в порядок клумбы и газоны. Он презирал писательских сынков и дочек за лень и праздность и не пытался с ними подружиться. Однажды Стася с гордостью показала Владику мозоли, натертые теннисной ракеткой. Паренек хмыкнул и раскрыл у нее перед носом свою рабочую ладонь. Стася увидела заскорузлые, твердые, как у дерева, наросты на его руке, темные ладони, потрескавшиеся, словно иссушенная солнцем земля, и тут же спрятала за спину свою белую и холеную, лишь слегка натертую ракеткой, ручку.
В девяностых Владик надолго пропал из Дуделкино. В поселке ходили о нем разные слухи. Говорили, что парень занялся бизнесом, не поладил с «крышей», отсидел, но потом вышел, все вернул себе в прежнем объеме и в конце концов сколотил немалый капитал.
Однажды, уже в нулевых, Станислава увидела Владика возле местного магазина. На этом пятачке дуделкинцы обычно задерживались, чтобы пообщаться с односельчанами, обсудить с ними последние новости и поболтать с теми, кто уезжал надолго из родных мест, а потом вернулся, как говорится, со щитом или на щите. Ильинскую поразили перемены, произошедшие с Владиком за долгие годы. Теперь у него был властный колючий взгляд, негромкий голос, от которого у Стаси почему-то побежали по коже мурашки, модная куртка и кроссовки дорогих брендов. Это был уже не скромный деревенский паренек, а человек из другого, чужого мира. Не Волчок, а настоящий матерый Волк.
Владислав заговорил со Стасей с каким-то новым для него напором и азартом. Дуделкинцы, хоть и жили рядом с Москвой, уступали москвичам в нахрапистости и упорстве на пути к высоким целям. Надо ли говорить, что «высота» цели теперь исчислялась высотой пачек с купюрами в твердой валюте. В тот день Волков говорил со Стасей уверенно, словно не сомневался в ее согласии. Сообщил, что у него серьезный девелоперский бизнес и срочно нужны свои люди. Как раз сейчас он ищет заведующую иностранным отделом в свою фирму. Станислава, дескать, прекрасно подходит на эту должность. Времени на размышления он ей не дал. Сказал, если откажется, второй раз не предложит. Ильинская, не раздумывая, согласилась. Да что тут было думать! Шанс изменить надоевшую и не слишком радостную жизнь выпадает не каждый день. Станислава Сергеевна сожгла все мосты: уволилась из школы и объявила своему издателю, что намерена сделать перерыв в творчестве.
«Новая работа и нормальные деньги не только помогут решить вопрос с жильем, но и подарят сюжеты для новых книг. Как говорится, два в одном», – размышляла она по дороге из Дуделкино в офис фирмы «Крыши Парижа».
Станислава Сергеевна далеко не сразу поняла, во что вляпалась. Поначалу задумываться было некогда: все рабочее и даже свободное время занимала обычная рутина. Ильинская отвечала за переводы договоров, и документов для иностранных инвесторов. Зарплату Волков платил исправно, и до поры до времени в детали его бизнеса она не вдавалась.