— После лабораторных испытаний на одиночных клетках они хотят взять образец от меня и разработать вакцину. Чую, опять придётся стать подопытной крысой.
— Расслабься хоть, это не примитивные процедуры двадцатого века, — рассмеялась она, — по крайней мере, средство будет сначала испытано на животных, затем на части твоих клеток. Тебе даже волноваться об этом не стоит.
— А как это будет выглядеть?
— Как сыворотка, создающая двойной иммунитет. Сначала они проверят реактивы для уничтожения вируса. После разработают вирусный препарат, содержащий последовательность, кодирующую защитный фермент. Ретро-вирус будет проверен на твоих клетках, прежде чем будет введён в тебя лично.
— Страшновато как-то. А вдруг у меня уши после укола отвалятся?
Она заливисто рассмеялась, видимо, представив себе такую картину. Затем продолжила:
— Вероятность того, что у тебя отвалятся уши, всегда будут. Правда, гораздо меньше, чем потерять их от руки пирата. «Советник», получив съёмку эксперимента, изучает возможные последствия для организма путём просчёта действующих ферментов и их выработки в жизненном цикле клетки.
— Ладно, убедила. Куда теперь?
— Предлагаю сбегать за Настей, затем пройти к терминалам «Советника». Так мы сможем её хоть немного утешить.
Пройти к Анастасии оказалось проще простого. Сложнее оказалось вытащить её за пределы амбулатории. Она жаловалась, что её глаза слепят солнце.
— Марина, у тебя есть какие-нибудь солнцезащитные очки?
— Эмм… Ты о чём говоришь?
— Об устройстве с двумя линзами в оправе, которые используются для коррекции зрения или защиты от прямых солнечных лучей.
— Ты про это… У нас их давно не производят, да и зачем они сейчас, если можно спокойно отрегулировать кристаллик лазером?
— Тогда чем можно прикрыть ей голову?
— Широкополой шляпой или треуголкой.
— Так принеси что-нибудь!
Марина испуганно моргнула и выбежала в сторону выхода.
Минут через пятнадцать она вернулась с каким-то треугольным головным убором с конической опорой. Марина пояснила:
— Когда-то такие шляпы использовали китайские крестьяне во время сбора риса. Они хорошо защищали от солнца и вредных испарений.
Шляпу надели на Анастасию, которая в ней стала похожа таитянку 19 века. Её мучительное выражение лица давало мне понять, что она не в восторге от такого убора. Для полного эффекта ей не хватало только разноцветного халата.
— В таком виде и на улице показаться не стыдно! — рассмеялась Марина и потащила нас в здание совета.
Я узнала тебя!
В два часа дня в Здание Совета ввалились трое: я, Марина и Анастасия, похожая своим выражением лица на древнекитайскую вазу. Раскрасневшаяся от смущения, она всё больше походила на своих юго-восточных сестёр.
В помещении «Советника» сидело три человека, что сильно облегчало нашу задачу — меньше людей будет отвлекаться на шум. Оказалось, что Анастасия не имеет собственного «помощника», поскольку аппарат вызывал непрекращающиеся мигрени. В отличии от меня, у неё не было возможности подстроить мощность аппарата, потому она использует терминалы в общем зале амбулатории.
В терминале мы показали материалы вирусной эмуляции и потуги нашего «бедного» главврача разобраться с хитроумным вирусом. Анастасия смеялась, осматривая протоколы биологических экспериментов. Сразу было видно, что для неё эта тема была животрепещущей.
— Ты раньше занималась микробиологией?
— В смысле, изучала ли я микробиологию или занималась экспериментами?
— И в том и в другом смысле, — смутился я на её подкол.
— Я раньше училась на втором курсе медико-биологического института, отделение «прикладной цитологии». Там мы занимались изучением клеточного метаболизма и ферментативным анализом. Над вирусными инфекциями у нас работало другое отделение. Мне особенно было интересно смотреть за развитием клетки с изменённым ферментативным составом, при котором они неожиданно меняли выработку веществ в агрессивной биологической среде. Мы даже продвинулись в поиске «универсального антивируса».
— Причём, это было вещество, которое мы активно используем против нынешних инфекций! — воскликнула Марина.
— Однако вы развивали эту тему? — повела бровью Анастасия.