Саюли смутилась.
— Это всё.
Асаба печально вздохнул.
— А я-то думал, что в совершеннолетие дракону ни в чём не отказывают.
— Асаба, — предупреждающе потянула профессор.
— Сдаюсь, — снова вздохнул дракон. — Хочешь, покажу тебе пещеры?
— С удовольствием.
И дракон, не спрашивая, взял её за руку. Саюли на миг напряглась, заставляя его замедлиться. На вопросительный взгляд девушка опасливо огляделась, словно переживая за то, каким образом может быть расценён жест.
— Я просто стараюсь быть галантным и поразить тебя своей учтивостью в самое сердце. Держу пари, что к концу вечера ты упадёшь к моим ногам, — очень серьёзно молвил дракон, вместо того чтобы выдать ожидаемые фразы утешения, что никому нет до них дела или настоять на своём, будучи именинником.
Но слова явились полной неожиданностью, и, замерев на несколько долгих секунд, Саюли спросила:
— И что мы будем делать с остатками твоего разбитого самомнения? — намекнув, что в обморок падать всё же не намерена.
— Задержишься и поможешь мне склеить.
— С чего бы?
— Ты разобьёшь, тебе и утешать бедного юношу.
Они уставились друг на друга словно заговорщики, а потом разом прыснули со смеху.
Асаба вёл Саюли по анфиладе залов, пообещав показать обеденную, когда Саюли неожиданно замедлила шаг.
— И Алияс здесь?
— Я пригласил всех преподавателей.
Ещё раз взглянув на танцующего в центре залы эльфа, Саюли обернулась к дракону и блеснула скромной улыбкой, понимая, что Асаба сделал всё, чтобы она чувствовала себя как можно комфортней.
— Идём?..
Шайс видел, как друг увёл за собой девушку. Не спеша потягивая искристый напиток, он размышлял над тем, почему так неуступчива профессор Борте, и никак не мог прийти к однозначному ответу.
Проникнуть в голову девушки чёрному дракону едва ли удавалось. И всё же он был склонен полагать, что Саюли упорствует из-за старой вражды. Конечно, Асаба не раз доводил её до белого каления, но разве это важно теперь, когда правда раскрылась?
Глупая, очень глупая драко, — вынес окончательное решение Шайс, не замечая, как качает головой.
— Слишком много думать на праздниках вредно, — из задумчивости Шайса вывел голос учителя новой истории.
— Вы, как всегда, правы, — кивнул Шайс, глядя на стройного эльфа, расположившегося по левую от него сторону. — Как и работать.
— Учить других моё призвание, — усмехнулся эльф.
— Вне всяких сомнений. И всё же, даже вам стоит иногда отдыхать.
— Затем я сюда и пришёл.
Шайс впервые видел эльфа вне стен Академии.
Учитель был облачён в светлый балахон, скрывающий ноги. Рукава открывали запястья, на которых играли тонкие золотые цепочки. Кожа была настолько светла и прозрачна, что среди солнечных змеек отчётливо виднелись голубые ленточки вен.
— Давно хотел спросить, — начал он, глядя в красивое лицо. — Надеюсь, вы позволите личный вопрос? Обещаю, ничего, за что бы вам или мне пришлось краснеть.
— Это обнадёживает, — уголок рта изогнулся в улыбке. — Спросить вы можете, но ответить я не обещаю.
— Само собой, — улыбнулся Шайс, оценивая, флиртуют ли с ним, или ему просто показалось. — Всегда считал, что эльфы ищут приюта лесов и рощ. Нагорья довольно холодное место для вашей расы.
— Вы спрашиваете, почему я здесь? — уточнил Алияс и получил утвердительный кивок. — Тому есть много причин.
От Шайса не ускользнуло, как тонкие пальцы твёрже сжали ножку бокала. Алияс сделал большой глоток.
— Но это очень скучные причины и такому молодому дракону как вы, будет слишком скучно слушать философские размышления в такой чудесный вечер.
Шайс не питал надежд на то, что получит ответ, но замечание про возраст вызвало новые вопросы.
Привлекательные черты нетипичного для Нагорий лица притягивали многие взгляды, но едва заметные морщинки в уголках глаз и что-то невыразимо тягучее в самой их глубине останавливали встречный шаг заинтересованных. Словно незримое предупреждение висело над эльфом, заставляя искателей развлечений обходить его стороной.
Конечно же, были идиоты, игнорировавшие незримые знаки, но таких можно было сосчитать по пальцам, и со всеми эльф разделывался не моргнув глазом, расхолаживая не в меру ретивых кандидатов в ухажёры. Но что касалось возраста… вопрос вертелся на языке. Однако, вместо этого Шайс спросил совершенно о другом:
— Вечер действительно чудесный, тогда, может, вы не откажете мне в танце? Такому молодому дракону, как я, это доставило бы массу удовольствия.