— Лягу спать, — сказал я. — Мне надо выспаться.
Мне казалось, что я лишь прилег вздремнуть на минуту, и вот уже набежало без десяти минут четыре. Я чувствовал себя еще хуже после этого короткого отдыха — хуже даже, чем после нашего нищенского ленча, состоящего из солонины и сушеного картофеля. Право, если бы в старине Скуросе теплилась хоть искра живого человеческого участия, он был бы просто обязан накормить нас приличным обедом, а не приглашать на коктейль.
Четыре часа пополудни осенью это уже скорее ночь, чем день. Солнце еще не село, но не могло пробиться сквозь массы мрачных тяжелых туч, катящихся куда-то на восток, к чернильному мраку за горизонтом. Косой дождь вспенивал залив, снижая и без того малую видимость до трех-четырех сотен метров. Поселок на расстоянии в полмили, приютившийся в тени покрытых сосняком холмов вроде бы не существовал вовсе. К северо-западу можно было различать огни судна, огибающего мыс, — должно быть, Скурос возвращался из своего похода — испытывали стабилизаторы. На "Шангри-Ла" светились иллюминаторы камбуза — там кок готовил роскошный обед, на который нас с Ханслеттом не пригласили. Я попытался не думать о еде, у меня это не получилось, поэтому я поспешил отвернуться и пошел следом за Ханслеттом в машинное отделение.
Ханслетт взял запасные наушники и пристроился рядом со мной, держа на коленке блокнот. Ханслетт соображал в стенографии не хуже, чем и во всем остальном. Я надеялся, что дядюшке Артуру будет что рассказать, поэтому присутствие Ханслетта может оказаться необходимым. Так оно и вышло.
— Мои поздравления, Каролина, — сказал дядюшка Артур без предисловий. — Вы и впрямь кое-что нащупали.— Это было сказано самым теплым тоном, на какой был способен дядюшка с его мерным монотонным голосом. Он говорил прямо-таки дружелюбно. Вполне возможно иллюзия возникала из-за помех при передаче, но все-таки было похоже, что дядюшка больше не стремится вывести меня из игры.
— Мы изучили книги страхового банка, — продолжил он. И стал перечислять номера книг, даты и размеры вкладов, и другие вещи, которые меня не интересовали, а потом сказал: — Последние взносы были сделаны 27 декабря. По десять фунтов в каждом случае. На сегодня итог составляет 78143,60 фунтов стерлингов. Цифры на обоих счетах абсолютно одинаковые. И оба счета не закрыты… — Он выдержал паузу, чтобы дать мне возможность поздравить его, что я и сделал, затем продолжил.
— Но это не все, Каролина. Слушайте. Ваш запрос о различных катастрофах, гибели или пропаже судов в районе западного побережья Инвернесшира или Эрджилла, или о каких-либо загадочных происшествиях с людьми: из этих мест. Мы нащупали жилу, мы поистине нащупали жилу, Каролина. Боже, почем мы никогда не думали об этом раньше! У вас есть карандаш под рукой?
— Он у Харриет.
— Тогда продолжим. Этот сезон выглядит самым урожайным на катастрофы за все годы мореплавания на западе Шотландии. Но первым было одно судно в прошлом году. "Пинчо" — прекрасный моторный катер длиной пятнадцать метров, вышел из Киля в Обан в восемь утра 4 сентября. Должен был прибыть в тот же день. Но не пришел. Никаких следов найдено не было.
— Какая была погода в тот день в Аннабель?
— Я знал, что вы спросите об этом, Каролина. — Эта сочетание скромности и самодовольства иногда кажется очень утомительным. — Я справлялся у метеорологов. Ветер до одного балла, переменный. Море спокойное, небо безоблачное. Перейдем к этому году. 6 и 26 апреля. "Ивнинг Стар" и "Джинки Роз". Две рыбацкие шхуны с восточного побережья — одна из Вакхи, а другая из Фрэйбурга.
— Но обе базировались на западном побережье?
— Я бы предпочел, чтобы вы не перебивали меня, — выразил недовольство дядюшка Артур. — Обе базировались в Обане. Первая из них, "Ивнинг Стар", была найдена на мели вблизи Ислэя. "Джинки Роз" исчезла без следа. Никто из членов экипажей не найден. Затем 17 мая. На этот раз хорошо известная гоночная яхта "Кап-Грис-Нец", английского производства, с английский экипажем, очень опытные капитан, штурман и весь экипаж — все они давно успешно участвовали в гонках. Покинула Лондондерри и отправилась на север Шотландии при прекрасной погоде. Пропала. Была обнаружена месяц спустя — вернее, то, что от нее осталось, — на берегу острова Скай.
— А экипаж?
— Нужно ли спрашивать? Не найден никто. Затем последний случай, несколько недель назад, 8 августа. Муж, жена, двое детей — подростков, дочь и сын. Переоборудованная спасательная шлюпка "Кингфишер". По отзывам муж довольно опытный мореход, много лет был матросом. Но он никогда не водил судно ночью, поэтому выбрал спокойный вечер, чтобы совершить ночной поход. Пропала. Лодка и экипаж.
— Откуда они отправились?
— Из Торбея.
Ради этого слова ему стоило потратить полдня. И мне то же. Я спросил:
— Вы все еще считаете, что "Нантсвилл" спрятан в Исландии или в каком-нибудь удаленном фиорде в северной Норвегии?
— Я никогда не думал ничего подобного. — Дядюшка вновь вернулся от дружелюбного тона к нормальному. А норма для него нечто среднее между холодным и ледяным. — А вы обратили внимание на совпадение дат?
— Да, Аннабель, я заметил совпадение.
"Ивнинг Стар" была найдена выброшенной на камни вблизи Ислэя через три дня после исчезновения сухогруза "Холмвуд" у южного побережья Ирландия. "Джинки Роз" пропала ровно через три дня после того, как загадочно исчезло торговое судно "Антара" в проливе Святого Георга. Гоночная яхта "Кап-Грес-Нец", которую в итоге нашли на камнях острова Скай, исчезла в тот же день, когда судно "Хидли Пайонир" пропало где-то, как предполагали, у побережья Северной Ирландии. А бывшая спасательная шлюпка "Кингфишер" ушла и больше не появлялась как раз через два дня после того, как теплоход "Харрикейв Спрэй" вышел из Клайда, после чего его никто никогда больше не видел. Совпадения совпадениями, но не до такой же степени. А исчезновение всех четырех экипажей малых судов, погибших в таком ограниченном районе, забило последний гвоздь в гроб этой мысли о простом совпадения. Примерно так я и сказал дядюшке.
— Давайте не будем тратить время на обсуждение очевидных вещей. Каролина, — холодно сказал дядюшка. Не очень-то вежливо с его стороны, если учесть, что эта идея никогда бы не пришла ему в голову, не вложи я ее туда четыре часа назад. — Вопрос в том, как теперь быть. От Ислея до Ская довольно большое расстояние. Каким образом осуществлять поиск?
— Какие у вас есть возможности обеспечить содействие радио и телевидения?
— Что вы еще задумали, Каролина? — спросил он после паузы самым неприступным тоном.
— Я хочу. чтобы они вставили небольшое сообщение в сводку новостей.
— Так.., — Пауза на этот раз была длиннее. — Если удастся убедить их, что это не имеет отношения к политике и делается в национальных интересах, тогда шансы есть. Что нужно передать?
— Сообщение о том, что получен сигнал бедствия с яхты, потерпевшей крушение где-то к югу от Ская. Сигналы слабые, прогноз неблагоприятный. Точное местоположение не установлено. Спасательная авиация начнет поиск с первыми лучами солнца. Это все.
— Это я могу организовать. Зачем вам это, Каролина?
— Хотел бы пошарить вокруг. Осмотреть окрестности, но так, чтобы это ни у кого не вызвало подозрений. На восточной оконечности острова Торбей есть маленькая пустынная песчаная коса, хорошо защищенная крутым берегом и соснами. Будьте добры выслать туда вертолет с большим радиусом действия завтра перед рассветом.
— Сейчас я, как фокусник, щелкну пальцами и — оп-ля! вертолет к рассвету будет на месте. Ведь это всего через 14 часов.
— Сегодня утром в пять часов вы собирались щелкнуть пальцами и прислать вертолет за мной к 12-ти дня. То есть через семь часов, а сейчас четырнадцать часов вызывают затруднение? Хотя на этот раз вертолет нужен для более важного дела, чем взбучка, которую вы собирались задать мне в Лондоне.
— Свяжитесь со мной в полночь, Каролина. Бог с вами, надеюсь, вы знаете, что собираетесь делать.
— Да, сэр, — сказал я. Я не имел в виду, что знаю, что делать. Да, сэр, хотел сказать я ему, надеюсь, я знаю, что делать дальше.