— Да, — шепчет Ро, уронив голову на руки. — И я уже вызвал подкрепление.
По моей спине бегут мурашки, когда я медленно открываю конверт, вытаскивая стопку гигантских глянцевых фотографий. Нужно отдать Теду должное, у него всегда была страсть к театральности.
— На обратной стороне последней есть надпись, — бормочет Ромэн, вставая, хотя и немного неуверенно, и снова хватая свой стакан, прежде чем направиться к дивану. Он плюхается на него, янтарная жидкость выплескивается через край на пол и на ткань. Не то чтобы мне было все равно, я больше беспокоюсь, что Ро так пьян, что мне придётся промывать ему желудок или что-то в роде того.
Посмотрев на верхнюю фотографию, я нахожу увеличенное изображение нас с Ромэном, выходящих из бара в ту ночь, когда Ривер поцеловал Эбби. Тот факт, что Тед преследует нас, не является беспрецедентным, однако заставляет меня нервничать.
Следующее изображение из Вейла. В тот день, когда мы с Ривером катались на сноуборде. На ней мы, Тейлор и Сиена сидим ужинаем после дня, проведенного в горах. Затем на следующей фотографии мы с Сиеной обнимаемся и смеемся в домике, и выглядим при этом... ну, немного уютнее, чем следовало бы.
Мое сердце колотится от того, что здесь могут быть какие-то фото меня с Ривером. Что Тед мог узнать о нас. Но я почти уверен, что никто не смог бы найти нас в горах. Это было бы почти невозможно, учитывая, насколько велик курорт.
Я пытаюсь напрячь свой разум в поисках любых проявлений привязанности, которые я мог бы проявить в Вейле, и вспомнил лишь одно, когда Ривер подошел ко мне сзади, наблюдая за новостями о самом Теде. Но, кроме этого, ничего такого не было. Да?
Вскоре после этого мы столкнулись с Сиеной и Тейлором, а затем вернулись на гору.
Блядь, блядь, блядь, неужели я все испортил еще до того, как начался этот хаос, если Тед следил за мной с самого Вейла?
Я переключаюсь на следующую фотографию, дрожь беспокойства сотрясает мое тело, пока я готовлюсь к худшему. Образы того, как мы с Ривером целуемся. На людях или, что еще хуже, в шале.
Неужели Тед последовал за нами туда?
Я немного вздыхаю, когда замечаю, что на последней фотографии нет ничего подобного, просто мы с Ромэном входим в мой многоквартирный дом вместе, обнявшись, потому что я буквально тащил на себе его пьяную задницу домой из бара в тот же вечер, когда была сделана первая фотография.
Признаю, что, не зная контекста, определенно думаешь о том, что совершенно не соответствует действительности. Будто два парня собираются зайти внутрь и перепихнуться.
Чего мы не сделали.
Но Тед об этом не знает.
Перевернув фото, я нахожу аккуратные каракули Теда, написанные на обороте.
Оба близнеца, Киран? Ты не мог решить, какой член семьи с властью нужен тебе больше, поэтому решил взять обоих? Что ж, в то время как как ты резвишься в постели со следующим поколением Анклава, помни, что у меня есть те, у кого имеется реальная власть. Достаточно силы, чтобы стереть тебя с лица земли. Возможности безграничны, мой хороший мальчик. тебе не мешало бы это запомнить.
Мои глаза закрываются, когда я перевариваю его сообщение.
Те, у кого имеется реальная власть?
Я помню несколько встреч между Тедом и отцом Ромэна, когда мы были детьми. Вот как я узнал об Анклаве, когда мы с Ро случайно оказались свидетелями их встречи возле офиса сенатора Митчелла, пока мы играли в их доме.
После этого Ромэн рассказал мне больше, чем я мог себе представить. Ничего такого уж сумасшедшего, учитывая, что в то время нам было всего девять и десять лет. Ро, вероятно, знал ненамного больше, чем я в тот момент. Но рассказал мне об этом странном тайном обществе, частью которого была его семья, и о том, что однажды он будет руководить им, как и его отец. Ро тоже так этим гордился.
Когда я смотрю на его, уснувшего на диване, то задаюсь вопросом, что же случилось, раз все пошло наперекосяк. Потому что, судя по записке Теда, Ромэн был здесь сам по себе, без ведома остальных. Включая его отца.
И, вспоминая тот день нашей встречи в аэропорту, я чувствую, что мои подозрения верны, и что сейчас Ро действует сам по себе.
Черт.
Сунув фотографии обратно в конверт, я решаю позвонить агенту ФБР, которому поручено это дело, и передать ему его. Он велел мне связаться с ним, если у меня появится какая-нибудь новая информация о Теде, его местонахождении — в общем, буквально все, что может оказаться полезным.
Единственная проблема в том, что... эти фото больше навредят Ромэну и его семье, чем Теду. Они не дают никакой реальной информации, в отличие от телефонного звонка несколько недель назад, о котором я сообщил.
Единственное, что я могу сейчас сделать — подождать, пока Ромэн обдумает это решение. Я дам ему поспать несколько часов, и мы все выясним. Потому что эта улика гораздо больше, чем просто дело против Теда.
А теперь Ромэн вызвал подкрепление. Что явно означает появление остальных парней из Анклава. А значит, вся эта ситуация станет намного более запутанной, если все больше людей узнают правду.
Я издаю стон и провожу рукой по лицу.
Когда каждый мой шаг в жизни стал частью чертовой шахматной игры?
И что еще более важно, как, черт возьми, мне пройти через это, не будучи вынужденным поставить все на карту?
Глава 11
КИРАН
Прошло три дня с того утра, как Ривер выгнал меня из своей квартиры, и я начинаю нервничать. Так нервничаю, что мне приходится бегать, ходить в спортзал, делать буквально все, лишь бы не вернуться в его квартиру.
К счастью, Ромэн исчез. Куда именно, я сказать не мог. Он упомянул что-то о поездке в горы, чтобы подготовить их местное жилище, принадлежащие Анклаву. Хотя я благодарен ему за помощь и за то, что он собрал всех на борту, чтобы исправить этот хаос с Тедом, мне нужно немного личного пространства. Так что я более чем счастлив позволить Ро делать все, что он, черт возьми, делает в их гребаном тайном обществе, чтобы этот кошмар исчез.
Боже, почему я не могу быть просто нормальным человеком с нормальными проблемами?
Стук в дверь отвлекает меня от моих мыслей, но я не успеваю выйти из спальни, как слышу голос, перекрывающий стук.
— Рейн, открывай, мать твою!
Ривер?
Выбравшись из комнаты, я бросаюсь к двери и распахиваю ее, чтобы увидеть Ривера во всей его сексуальной, взбешенной красе.
— Нам нужно поговорить, — резко выдает он, не давая мне возможности заговорить, и это совсем не то приветствие, которого я ожидал.
— Ладно, — медленно отвечаю я, наблюдая за ним, как зверь в клетке. — Хочешь войти?
— Наверное, было бы лучше, если бы я этого не делал, — рычит он, поворачиваясь, чтобы направиться обратно по коридору, отступая к входной двери.
Схватив ботинки и куртку, я следую за ним, словно потерявшийся щенок, и нахожу Ривера на лужайке перед домом, шагающего по жухлой траве, все еще влажной от растаявшего снега.
Присев на ступеньку, я наблюдаю, как он двигается взад-вперед, и мне кажется, что он может поджечь землю.
— Что происходит, Abhainn?
Он останавливается на месте, океанские глаза впиваются в мои.
— Зачем ты приходил в тот вечер?
Я хмурю брови:
— Я же сказал, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке. А, судя по твоему поведению, это не так.
— Но почему, Рейн? Почему ты вдруг ведешь себя так, будто тебе не все равно?
Потому что мне действительно не все равно. Я просто не могу тебе об этом сказать.
Я поднимаюсь со ступеньки и делаю шаг к нему.
— Послушай, Рив. Ты явно не в себе в последнее время, и я просто хочу убедиться, что…
Ой. Неправильные. Слова.
— Ради всего святого, Рейн! Просто заткнись! — кричит Ривер, ярость исходит от него волнами. — Ты не можешь приходить ко мне домой, требовать ответов и вести себя так, будто тебе на меня не наплевать, и трахать меня как раньше. Особенно, когда ты был тем, кто положил всему конец! — Ривер резко подходит ко мне, и мы оказываемся лицом к лицу. Тот факт, что он прямо здесь, достаточно близко, чтобы прикоснуться, но так далеко… от этого я схожу с ума. — Ты понятия не имеешь, насколько все было плохо. Каково это — просто видеть тебя в кампусе. Зная, каково это — прикасаться к тебе, быть с тобой, только чтобы снова оказаться вынужденным жить без тебя. Ни черта не могу с этим поделать.