Я киваю, делая глоток пива. На вкус отвратительно, чего, наверное, и следовало ожидать, но я не могу жаловаться.
— Конечно. Кстати, с днем рождения.
Эйден ухмыляется:
— Спасибо. А теперь давайте по-настоящему отпразднуем это событие! — И тут он замечает Ромэна рядом со мной. — Привет, я Эйден. Так сказать, почетный гость.
Он протягивает Ромэну руку, и тот ее жмет, а затем они начинают болтать так, словно являлись друзьями всю свою жизнь, хотя не прошло и тридцати секунд.
Охренеть.
Я стою рядом, пытаясь участвовать в беседе, но, честно говоря, между этой скороговоркой и грохотом басов я не могу вставить ни слова. Думаю, именно так и происходит, когда два экстраверта сталкиваются в шумной обстановке.
Дешёвое пиво начинает давить на мочевой, так что, не прерывая увлекательного разговора о спортивных автомобилях, я разворачиваюсь в поисках ванной. Зная, что туалет внизу, наверняка, занят, я направляюсь к лестнице в поисках того, что находится наверху.
После первой пары комнаты либо запертых, либо… занятых, я замечаю знакомое лицо — девушку, которая определенно живёт здесь, и решаю спросить у нее.
Откуда я знаю, что она здесь живет? Ну, девушка явно не одета для вечеринки, на ней одна из тех огромных рубашек с длинными рукавами с надписью «Три Дельта» спереди, пара спортивных брюк, очки, а волосы собраны на макушке заколкой.
— Привет, — говорю я, загораживая путь руку, чтобы она не прошла мимо. Это имеет желаемый эффект, потому что она останавливается как вкопанная, прежде чем посмотреть на меня. Затем оглядывает меня с головы до ног и закатывает глаза.
— Не интересует. Иди поищи в другом месте…
Я удивленно приподнимаю брови от ее предположения, что я заинтересован.
— Я просто хотел спросить, где ванная комната...
По крайней мере, у нее хватает порядочности выглядеть слегка смущенной.
— О, гм. Извини. Я Харпер, — говорит она мне, называя свое имя и указывая через плечо в коридор. — А ванная комната — предпоследняя дверь справа.
Я вежливо улыбаюсь ей, хотя чувствую себя отнюдь не радостным или дружелюбным.
— Спасибо. Извини, что побеспокоил.
Харпер прикусывает губу, и в уголках ее губ появляется дразнящая улыбка.
— Прости, что была такой... сукой. — У нее вырывается грустный смешок, и она качает головой. — Не думаю, что тебя это волнует, но парень, с которым я вроде как встречаюсь, и мой лучший друг, который, как оказалось, его брат, только что подрались. И я не знаю, что делать. Я не могу выбрать чью-то сторону.
Прямо-таки моя ситуация. С таким же успехом я мог бы пытаться сделать выбор между дружбой с Ромэном и попыткой вернуть Ривера. Что в принципе невозможно.
— Да уж, не та ситуация, в которой я хотел бы оказаться, но надеюсь, ты примешь правильное решение, — говорю я ей.
— Спасибо, — отвечает Харпер, переминаясь с ноги на ногу. — Чтож, не буду больше тебя отвлекать… — Ее слова звучат неловко, но, честно говоря, это довольно мило.
— Как и я, — улыбаюсь я, обходя Харпер и направляясь к двери, которая, по словам девушки, является ванной.
Схватившись за ручку, я обнаруживаю, что дверь не заперта, но тут же вздрагиваю, когда она поворачивается и человек с другой стороны вырывает ее из моей хватки.
Затем мое сердце останавливается, когда в проеме появляется Ривер.
Его взгляд устремляется к моим глазам, и когда он понимает, кто перед ним, на его лице проявляется потрясение. Но так же быстро эмоция исчезает, меняясь на маску безразличия.
— Почему ты здесь, Рейн? — произносит Ривер с рычанием в голосе, однако, по-видимому, не ожидает ответа, потому что протискивается мимо, направляясь к лестнице.
Я хватаю его за руку прежде, чем он успевает сделать даже шаг, и притягиваю обратно к себе, пытаясь найти в его глазах знак. Мне нужно знать, о чем думает Ривер. Но его взгляд пуст. Все кажется таким неправильным. И больше всего на свете мне ненавистно то, что я тому причина.
— Abhainn, — тихо шепчу я.
В его пустых глазах начинает проявляться какая-то жизнь, но затем она снова тает.
— Прекрати, — умоляет Ривер, опуская голову мне на плечо. Похоже, он в агонии, но я не произнес ничего, кроме его имени. Хотя, похоже, этого более чем достаточно.
И это невыносимо.
Ненавижу, как Ривер отказывается смотреть мне в глаза, а когда делает это, все, что я вижу — боль, которую мне отчаянно хочется забрать.
Но я не могу... потому что все из-за меня.
— Я не имею права просить об этом... — бормочу я и замолкаю, не совсем понимая, к чему клоню. Приподняв его голову, чтобы он был вынужден посмотреть на меня, я снова вглядываюсь в его лицо. Нуждаясь в чем-то, в чем угодно. Но Ривер просто облизывает губы и резко вдыхает от нашей близости.
Чтоб меня.
Все, чего я хочу — это прогнать поцелуями его боль, гнев и обиду. Показать, что я чувствую. И меня убивает то, что я не могу этого сделать.
Я не должен стоять здесь, готовый сделать именно это.
Еще один раз.
— Тогда зачем спрашивать? — произносит Ривер с легким вызовом в голосе.
Все, что требуется — это один взгляд, чтобы я сдался и в отчаянии прижался губами к его рту.
Ривер издает что-то среднее между всхлипом и стоном, и я пользуюсь возможностью скользнуть языком в его рот.
Оттесняю Ривера и толкаю обратно в ванную, позволяя двери закрыться за нами. Не глядя, не дыша и не осмеливаясь нарушить этот момент, я поворачиваю замок на ручке и прижимаю Ривера к стене.
Шарик его пирсинга скользит по моему языку, посылая вспышку желания, которая устремляется прямиком в мой пах. И, конечно же, Ривер быстро это замечает.
— Ах, так вот почему ты здесь?
— Что? Меня пригласили, как и тебя, — Я тяжело вздыхаю, как только нахожу в себе силы полностью отстраниться от его губ.
— Значит, ты не искал меня? Надеешься в последний раз быстренько перепихнуться, прежде чем я подам на тебя судебный запрет? — Язвительность в его тоне нова. В нем полно горечи и отвращения, ни то, ни другое я не привык от него слышать. — А ты знаешь, что я мог бы. Учитывая то, как ты напал на меня посреди игры, и за этим наблюдали тысячи людей, и то, что произошло в шале... Думаю, что для судьи будет достаточно доказательств. Не согласен?
Ривер извергает мерзкие слова, но губы выдают его на следующем вдохе, когда возвращаются ко мне, прижимаясь в страстном неистовстве. Но именно тело предает Ривера больше всего.
— Ты бы не стал, — уклоняюсь я, разоблачая его блеф. Потому что знаю Ривера. Мы простили друг другу все слова, гнев и обиды.
Я скольжу рукой вниз, обхватывая член Ривера, скрытый под тканью, в то время как он прижимает мой рот к своему, запустив пальцы в мои волосы. Мне удается расстегнуть его штаны достаточно, чтобы просунуть руку внутрь и взять в ладонь его эрекцию.
Горячую и твердую.
— Продолжай говорить, что ненавидишь меня. Пытайся причинить боль. Злись на меня. Скажи, что наши отношения ядовиты, как будто сам сможешь в это поверить, — шепчу я Риверу в губы, медленно двигая рукой. — Скажи мне, что покончил со мной. Что лучше бы этого никогда не случалось, и лучше бы нас никогда не было. — Его голова с глухим стуком откидывается к стене, и я вижу, как Ривер закрывает глаза. — Можешь смотреть на меня так, будто в твоем сердце лишь лед каждый раз, когда меня видишь. Обдай меня холодом, если от этого тебе легче. Но знай, что в ту минуту, как я вижу тебя моя кровь кипит. Каждая мысль о тебе обжигает кожу. А осознание того, что сны — единственное место, где я могу целовать тебя, прикасаться и ощущать огонь, в котором ты меня сжигаешь... Я лишь продолжаю жаждать кошмаров еще больше.