Когда говорила вслух, одиночество пряталось по углам. Как только замолкала, оно снова выползало и давило со всех сторон настолько сильно, что, казалось, ей нечем было дышать. С приближением новогодних праздников ее одиночество стало похоже на черную дыру, которая постепенно засасывала ее. Поля готова была прощать Жене все его недостатки, пытаясь не замечать их, но они были, как и у любого человека. Ей хотелось просыпаться и видеть его рядом. Теперь, когда Полина засыпала ночью, ее не особо утешало даже то, что Женя уверял, будто осталось потерпеть каких-то полгода.
За несколько дней до праздника Женя проведал ее, подарил шарфик, коробку конфет и бутылку шампанского.
– Милая, извини, что так скромно, – виновато произнес он, вручая подарок.
– Мне не важно, что ты даришь, – ответила Полина. – Больше всего мне хотелось, чтобы мы вместе встретили Новый год.
– Полиночка, я мыслями буду с тобой, а ты выпей это шампанское за нас.
– Конечно выпью! Что мне еще делать? Наполню два бокала и буду их по очереди пить! – с грустью произнесла Поля.
Она пригласила в гости Ларису, чтобы поболтать по-женски и не чувствовать себя покинутой.
– Поля, извини, но у меня другие планы, – ответила подруга.
Она сказала, что совсем недавно познакомилась с мужчиной и хочет провести с ним новогоднюю ночь.
– Можно мне к вам присоединиться? – спросила Полина. – Обещаю, что не отобью его у тебя!
– Мы же не у меня дома будем, а пойдем к нему, – объяснила Лариса, и Полина поняла, что этот чудесный праздник, как и в прошлый, и в позапрошлый год, ей предстоит встретить в одиночестве.
Полина накупила подарков для Максимовича и поехала к нему. Ей доставляло удовольствие общаться с бывшим сотрудником, делать ему подарки и видеть, как его грустные глаза становятся веселыми.
Когда Поля приехала к Максимовичу, Гром-Бабы дома не было. Мужчина искренне обрадовался ее приезду.
«В нем нет фальши, – думала Поля, раскладывая на столе подарки, – и это меня привлекает».
Она накрыла стол, наполнила вазочку печеньем, пирожными и конфетами, сделала чай.
– Заранее нельзя праздновать, – заметила Поля.
– Мне уже все можно, – сказал Максимович и предложил выпить шампанского.
– Увы, не могу: за рулем! – ответила Поля, и мужчина сам пить не захотел.
– Как собираетесь встречать Новый год? – поинтересовался он.
– Как всегда – в гордом одиночестве, – сказала Поля. – Хотя мое одиночество не только горькое – оно уже и кислое, и соленое, и вообще с привкусом душевной боли, когда сходишь с ума и некому об этом рассказать.
– Говорят, что у одиночества есть одно преимущество, – приглушенным голосом произнес Максимович.
– Какое?
– Одиноким никто не может сделать больно, – ответил мужчина и бросил быстрый взгляд на Полю. – А если серьезно, то одиночество или парность – это лишь выбор одной из форм жизни. Можно быть одиноким среди тысячи окружающих тебя людей и не быть таким наедине с собой.
– Это все теория, а на самом деле человек не создан для одиночества. Согласны?
– Поля, знаете ли вы, что чувство одиночества испытывают не только люди, но и многие животные?
– Да, слышала, – ответила Полина. – Лебединая верность?
– Одинокие самцы касаток умирают чаще, чем их социальные сородичи. На острове Мана в Новой Зеландии умерла самая одинокая птица в мире – олуш Найджел. Он несколько лет жил в окружении восьмидесяти бетонных фигур олуш со встроенными динамиками для привлечения птиц. Ни одна из птиц не повелась на приманку, кроме Найджела, поэтому пернатое умерло в полном одиночестве.
– Несчастный Найджел! – произнесла Поля. – Это намек на то, что я похожа на олуша? Никто не купился на приманку в образе Жени, а я повелась? – рассмеялась Поля, вызвав искреннюю улыбку на лице мужчины. – Максимович, можно вопрос? – спросила она, перестав смеяться.
– Пожалуйста.
– Почему вы живете сами?
– Странный вопрос. Неужели вы могли допустить мысль о том, что калека в памперсах, который живет в хижине, кому-то нужен?
– Вы не всегда были таким, – осторожно заметила женщина.
– Я уже говорил вам, что однолюб, – тихо произнес он. – Я до сих пор люблю свою жену.
– А она вас?
– Мы не виделись с того момента, когда расстались. Это было давно, почти два десятка лет назад… Кстати, скоро будет юбилей – двадцать лет, как я не видел сына, – сказал Максимович с горечью в голосе. – Несмотря ни на что, я продолжаю любить его, ведь он мой ребенок, часть меня.