Розовая дымка окутала худенькую мамину фигурку и я заметила, что кисть выпала из её рук. Мама сначала замерла, будто прислушиваясь к чему-то, потом стала нервничать: зажимать уши руками, прогонять от себя розовую дымку. Мне стало страшно — а если магия навредит? Но я сидела рядышком и не шевелилась.
Давар покинул свое место и спрятал кристалл, который опустел на треть, в бархатный футляр.
— Еще раза на два хватит. На сегодня достаточно.
Мама снова взялась за кисть, но через минуту отложила её и подняла глаза. А потом обвела всех присутствующих в палате удивленным взглядом.
Корвейн настоял чтобы я поехала к нему. Вид у меня был настолько измученный, что все мои возражения он пресек на корню. Не стала тратить остатки сил на споры и просто позволила магу делать все, что захочется.
Сафран заверил меня, что сам сообщит отцу об изменениях в состоянии мамы. Я было поинтересовалась, с чего вдруг такая забота, но Корвейн просто подхватил меня на руки, и унес из больницы, ворча по поводу бессердечных целителей, которые замучили девочку.
Глава 27
Торон
Проснулась я в доме Корвейна ближе к вечеру. Разбудили меня громкие голоса в особняке. Прислушавшись, я различила голос Корвейна, а вот второй — женский, высокий был мне незнаком. Быстро привела себя в порядок и осторожно выглянула из комнаты. Я ориентировалась на звук голосов, и, подойдя к дверям, за которыми и шел разговор, я остановилась. То, что эти двое ссорились, я уже и так поняла, разговор шел на повышенных тонах, и женский голос звенел на весь этаж:
— Вейн, где твое благоразумие? Отец никогда не даст своего согласия!
— Мама, я уже все решил.
Мама?! От неожиданности я оперлась об одну из створок двери и она, поддавшись, отворилась. Теперь уже поздно убегать и я вошла внутрь, чувствуя, как сгущается воздух от царившего здесь напряжения.
Корвейн сразу подошел ко мне и взял за руку:
— Как ты?
— Все в порядке, Корвейн.
— Рони, познакомься, это моя мама — Дариэна Аранжайн.
Я вежливо улыбнулась:
— Очень приятно. Меня зовут Шарони.
Если не вглядываться, то с первого взгляда Дариэна больше была похоже на старшую сестру Корвейна, а не на маму. Но сходство было поразительным — маг был копией своей матушки, только с более мужественными чертами лица. Высокая, стройная, без намека на хрупкость и изнеженность, Дариэна смерила меня любопытным взглядом.
— Так вот, значит, как выглядит девушка, вскружившая голову моему сыну. Вейн, оставь нас, нам нужно поговорить с Шарони.
— Если тебе нужно что-то сказать Рони, говори в моем присутствии.
Дариэна нетерпеливо вздохнула:
— Вейн, я прошу тебя. Чего ты боишься? Я не причиню вреда твоей Рони!
Но Корвейн не сдвинулся с места, продолжая держать меня за руку.
Дариэна прошлась по комнате и уселась в кресло:
— Вейн, я прошу тебя…
— Хорошо, я распоряжусь насчет ужина. Рони, ничего не бойся, я буду рядом.
Как только за Корвейном закрылась дверь, Дариэна поднялась, но я опередила её:
— Думаю, я догадываюсь, о чем вы хотите поговорить со мной. О том, что я не ровня Корвейну. Но что бы вы не сказали, я считаю, что Корвейн уже в состоянии сам решать с кем ему быть, — сама от себя не ожидала подобной наглости.
Дариэна изогнула бровь и насмешливо посмотрела на меня:
— Да, ты умнее чем я думала. Или, слишком самоуверенна, не понимая, во что ввязываешься. Пойми, девочка, я не имею против тебя ничего личного, но твое происхождение создаст слишком много проблем Корвейну. Ты же не хочешь испортить ему жизнь?
— Интересно, как мое происхождение может испортить кому-то жизнь? Я не рвусь в высший свет, если вы об этом.
Дариэна вздохнула:
— Отец Вейна не даст согласие на ваш брак, непонятливая ты моя!
— Корвейну не шестнадцать, он сам может решать. И о браке вообще речи не шло, по крайней мере, пока.
Дариэна фыркнула:
— Вот видишь, Шарони. Вейн уже сейчас не считается с твоим мнением, он сам для себя все решил и поставил нас с супругом в известность. А ты даже не знаешь об этом. И поверь, так будет всегда! Вейн характером весь в отца и я-то уж знаю, о чем говорю. Он не по зубам тебе, девочка. Ты ему быстро наскучишь. Подумай, что тогда будет с твоей жизнью? — голос Дариэны стал мягким, вкрадчивым, сочувствующим. У меня прямо дрожь пробежала по спине от её слов.
— Такое чувство, что мы говорим о разных людях.
Но Дариэна не сдавалась:
— Я его мать. И я знаю каким упрямым Вейн может быть. А его отец такой же. И кто кого переупрямит в этом вопросе неизвестно. А я буду метаться между двух огней. Ты посеешь раздор в нашей семье, и Вейн будет страдать от этого.