- Сто пятьдесят. В комплект к нему идет набор по уходу.
- Сто пятьдесят долларов? За чахлое дерево?
- Люди находят их очень расслабляющими, Итан. Это редкий сорт – он цветет весной, - она поджала губы. – У меня есть подешевле, но я думаю, ей понравится этот.
Я провел рукой по своим волосам.
- Хорошо. Отлично.
Она кивнула, поставив руки на бедра.
- Теперь ты.
- Я?
- Твоя мать будет счастлива, но тебе тоже нужно кое-что.
Я покачал головой.
- Я в порядке - мне не нужно растение. Я уже опаздываю, так что, если ты можешь упаковать корень, в смысле, дерево, я поеду.
- Я говорю не про растение.
- О чем ты тогда говоришь?
Она не ответила - она сделала выпад. Она обвилась руками вокруг моей шеи, ее рот был на моем, мягко прижимаясь. Я обнял ее за талию, крепко прижимая, отвечая на ее бешеные ласки своими собственными. Наши языки синхронно скользили, ее вкус меня ошеломил. Со стоном я поднял ее, обхватив за попку, когда она обвила ноги вокруг моей талии. Зарывшись руками в мои волосы, она притянула меня ближе, дергая за короткие пряди. Ощущения были гораздо лучше, чем когда я тянул их.
- Диван, - пробормотала она против моего рта. - Сейчас.
Я знал, что должен поставить ее вниз. Сказать ей, чтобы остановила это безумие. Мы не знали друг друга. Но я не хотел, я желал поцеловать ее. Она хорошо пахла и была великолепна на вкус. Ощущения от слияния наших тел были превосходными, и я хотел ее еще ближе. Я пошатнулся, зацепившись ногами за диванную подушку, и упал назад на мягкий диван, Лили оседлала меня. У моего члена, видимо, не было никаких проблем с тем, что мы не знали друг друга, так как он был твердый и пульсировал для этой маленькой женщины. Она крутанула бедрами, ее тепло ощущалось даже через слои юбки. Я схватил ее за бедра, потянув вниз и толкнувшись вверх. Она отстранилась, тяжело дыша, ее щеки раскраснелись, а губы распухли от моих поцелуев.
- Все хорошо?
- Лучше с каждой чертовой секундой, – ухмыльнулся я, потянувшись к ней, но она покачала головой, сползая с моих колен. Я открыл рот для протеста, но она опустилась на колени, пробегаясь руками вверх по моим бедрам, ее рот скривился в греховной ухмылке.
- Кажется, я знаю, что тебе нужно больше, чем все остальное. И я дам тебе это, Итан.
Мои глаза расширились до такой степени, что я был уверен, они вывалятся из глазниц. Мне казалось, будто я был за пределами своего тела. Я видел, как скользят ее руки, открывая пряжку моего ремня. Я слышал низкое рычание молнии, которую она потянула вниз, и почувствовал, как ее руки дергают меня за штаны. Черт, я даже помог ей, подняв задницу, чтобы она смогла стащить тяжелую ткань и хлопок моих боксеров вниз по ногам. Порыв холодного воздуха на члене был заменен губами, и вдруг я больше не ощущал себя наблюдателем со стороны.
- Я чист, - выпалил я.
Она слегка отстранилась и подмигнула мне.
- Так же, как и я. Мне продолжить?
- О, Боже. Пожалуйста.
Я откинулся на подушки, когда жар и влажность ее ротика накрыли меня. Не было никакого нежного поддразнивания, никаких мягких прикосновений ее пальцев или закручивания языка. Вместо этого она поглотила меня, и удовольствие было настолько сильным, что я похоронил свою руку в ее густых кудрях, шипя в экстазе. Она подняла глаза, встречая мой озадаченный, похотливый взгляд. Я проследил ее губы своим пальцем, мой голос звучал низко и хрипло.
- Мой член выглядит так хорошо в твоем ротике.
Она отстранилась, мой член соскользнул с ее губ.
- Он чувствуется очень хорошо, - она опустила голову. – И на вкус великолепен, - она опустилась обратно, принимая меня глубоко в рот.
Я закричал, мои бедра приподнялись, и я скользнул глубже в горло Лили. Она встала на колени, приняв меня еще глубже, ее руки ласкали мои бедра, пока ее голова покачивалась, она сжала горло, закружив языком. Снова и снова она заглатывала меня, пока я не мог больше контролировать себя.
- Ты должна... Лили... стоп... я ... Боже... я...
И я кончил. Жестко, пульсируя и извергая струю. Она мурлыкала, сглатывая вокруг меня, нисколько не колеблясь или отстраняясь, пока я не рухнул, изможденный и обалдевший, мое тело дрожало, ум лихорадило, а член был счастливее, чем раньше в течение очень долгого времени.