Вечер начался волшебно. Разодетые в восточные костюмы слуги встретили Сашу около врат и проводили в банкетный зал. Задрапированные шелками стены, ароматы специй, птицы в клетках на постаментах - очарование востока окутало девушку незримым покрывалом и пробудило веру в чудеса. Помощница бухгалтера прикоснулась к мечте! Её талант оценили! А что может быть лучше, чем зарабатывать на жизнь любимым делом?
После ужина глава администрации вручил призёрам памятные статуэтки и дипломы, утром пообещал оформить документы. Глебова изучала подарок, когда один из организаторов отвлёк от созерцания хрустального кубка-ракушки и пригласил на танец. Посул блестящей карьеры, восхищение платьем цвета мимозы в снегу и причёской - столь приторным сиропом Сашу не поливал никто. Лёгкий акцент выдал восточное происхождение, и девушка успокоилась. Что оказалось сладко для неё, было привычно для иностранца.
В разгар банкета они спустились в парк. Сердце Глебовой трепетало. В сиянии фонарей клумбы казались полотнами художников, воплощёнными живыми красками растений. Алая разлилась розами и георгинами, жёлтая украла яркость декоративных подсолнухов, синяя вспыхнула салютом из гортензий.
Хорошо знакомая альпийская горка располагалась недалеко от искусственного ручья. Обходительный кавалер поинтересовался, что вдохновило создательницу на причудливый узор из кругов и треугольников. Любуясь цветами, помощница бухгалтера рассказывала про рисунок на браслете мамы и с теплотой вспоминала детство. Ещё Ирина Глебова носила два кольца: обручальное и перстень на мизинце. Первое она сняла в день развода, второе навечно осталось на руке. Врачи предложили забрать, но Саша отказалась. Как-никак, то было любимое украшение.
Выслушав историю, спутник привлёк девушку к себе и... ткнул пальцем в рёбра. Обмякшая, словно тряпичная кукла, она упала хитрецу на руки и беспомощно глядела, как тот отдавал указания невесть откуда появившимся мужчинам. Немногим позже Саша узнала, что символ на браслете - не что иное, как герб Карвахена, а мама - беглая садовница. Ильсия тен Васперити, хранительница жемчужного древа, свято почитаемого в государстве. После исчезновения мамы оно зачахло, а пять лет назад сгорело из-за удара молнии. Каорри искали беглянку, но нашли дочь и обязали вырастить новое. Король гневался, слуги презирали, а Саша не понимала, чем ценно древо. Спросила, но ответа не услышала.
Размышления оборвал смех. Стоя на механизмах, во дворец направлялись четверо. Пожилой мужчина, одетый в шаровары и рубаху с фигурным вырезом, сопровождал трёх девушек. Темноволосые красавицы любовались парком и предвкушали роскошный приём. В нос ударил приторно-сладкий аромат сантала и цитрусов, словно гостьи искупались в ванне, куда слуги налили масло вместо воды.
- Устала. Скорее бы откланяться и отведать шербет...
Глебова чихнула.
Каорри смолкли. Садовница перехватила взгляд одной из них и торопливо опустила голову. Аметистовая радужка. Значит, это новые цетры короля. Помнится, в четвёртый день пленения Саши не подошедших кандидаток на роль жены Его величества провожал из дворца почётный караул. Любовниц бы так отсылать не стали, было в этом титуле что-то особенное. Деталей иерархии Карвахена девушка не знала. Её мир ограничили флигелем и парком, общение (если можно так сказать) свели к заданиям старшего садовника, кратким беседам с другими слугами и отчётом сиятельному орд Стасгарду.
- Остановись! - красавица в расшитой звёздами тёмно-синей блузке и юбке топнула по «ступеньке», - Караса, Лале, посмотрите! Птенчик вернулся в гнездо!
- Это она?
- Дочь? Айлин, ты уверена?
- У неё глаза бесцветные. Серые, как противный осенний туман. А, значит, она не истинная каорри, - гостья смотрела на Сашу так, будто с комбинезона стекали помои, - и волосы, как выцветшая солома. Дома прислуга такую заготавливает для сальфов.
- И правда, - щурилась девушка в наряде цвета корицы, - она другая. Бледная и...
- Тощая. Ни груди, ни бёдер, - презрительно бросила третья, тронув складки туники ежевичного оттенка, - её бы той соломой откормить, иначе ветром сломает.
Глебова прикусила губу. Делая вид, что не слышит разговора, садовница копала ямки для белокрыльника. Цетры посмеются и уйдут, а Саша за грубость схлопочет наказание.
- Вдруг она больна?
- Тогда почему не лечат?
- Глупости, Караса! Где это видано, исцелять белого лекаря?
- Вдруг она бесталанна? И поэтому роется в земле! Представляю, как разочарованы Стасгарды! Годы поисков прошли впустую!