Ростон задавала ей всё те же вопросы, например, как часто Райли связывалась с Хэтчером и каким образом. Она спрашивала о смерти Ширли Реддинг, агента по недвижимости, которая приехала в хижину вопреки желанию Райли и погибла. Полиция не подозревала насильственной смерти, но Райли была уверена, что Хэтчер убил женщину за то, что он вторглась на его территорию. Райли чувствовала, что Ростон тоже подозревает правду.
На все вопросы Ростон Райли отвечала уже выученной ложью, но видела, что Ростон далеко не удовлетворена.
«Всё ещё не закончено», – подумала она с дрожью. Сколько ещё она надеется скрывать всю правду о своих отношениях с Хэтчером?
Но был и другой вопрос, который тревожил её гораздо больше: что Шейн Хэтчер собирается делать теперь?
Она знала, что он решил, что она его предала, не предупредив о том, что к нему вот-вот нагрянет опергруппа. Что там, он намеренно сделал так, чтобы его увидели у хижины, позволил ФБР приблизиться – лишь для того, чтобы проверить её преданность!
С точки зрения Хэтчера она провалила этот тест.
Она вспомнила, что он потом прислал ей сообщение, в котором говорил, что она об этом пожалеет.
Она слишком хорошо знала Хэтчера, чтобы не воспринимать такие угрозы всерьёз.
Райли сидела за столом, взволнованно стискивая руки.
«Как я позволила себе дойти до такого?» – задавала она себе один и тот же вопрос.
Почему она позволила своим отношениям с Хэтчером продолжаться даже после того, как он сбежал из тюрьмы?
Слова Волдера эхом отзывались в её голове: «Вы заявляете, что Хэтчер был помешан на вас. Вы уверены, что это не взаимно?»
Теперь, сидя здесь в одиночестве, она не могла отрицать, что в вопросе Волдера есть доля правды.
Хэтчер восхищал Райли с их первой встречи в Синг-Синге, когда она приехала туда за его помощью криминалиста-самоучки. Он восхищал её и теперь, когда был на свободе – восхищал своим умом, безжалостностью, своей удивительной способностью быть верным.
Райли и в самом деле чувствовала свою связь с ним – связь, которую Хэтчер изо всех сил старался укрепить и с помощью которой пытался ею манипулировать.
Хэтчер однажды сказал ей:
– Мы братья по разуму, Райли Пейдж.
Райли вздрогнула от этого воспоминания.
Она надеялась, что теперь, наконец-то, она разорвала эту связь.
Но не навлекла ли она вместе с этим гнев Хэтчера на своих самых любимых людей?
В этот момент Райли услышала позади себя голос:
– Агент Пейдж…
Райли обернулась и увидела, что в комнату только что вернулась Дженнифер Ростон.
– Думаю, нам с вами нужно ещё кое о чём поговорить, – сказала Ростон, садясь за стол напротив Райли.
Райли с ужасом задумалась, какой трюк задумала Ростон на этот раз?
ГЛАВА 2
Несколько длинных минут Райли и Дженнифер Ростон молча сидели, глядя друг на друга через стол конференц-зала.
Уровень тревоги Райли зашкаливал.
Наконец, Ростон сказала:
– Прекрасный спектакль, агент Пейдж.
Её слова больно укололи и разозлили Райли.
– Завязывайте с этим, – прорычала она и попыталась встать с кресла, чтобы уйти.
– Нет, не уходите, – сказала Ростон. – Послушайте, что я думаю.
Затем, со странной улыбкой, она добавила:
– Это может вас удивить.
Райли показалось, что она прекрасно знает, что задумала Ростон.
Она настроилась на уничтожение Райли.
Тем не менее, она осталась сидеть. Что бы ни происходило между ней и Ростон, пришло время решить это раз и навсегда. Кроме того, ей было любопытно, что скажет её противник.
Ростон сказала:
– Начнём с того, что, как мне кажется, наши отношения начались неправильно. Должно быть, произошло какое-то недоразумение. Я никогда не хотела, чтобы мы стали врагами. Поверьте мне. Я восхищаюсь вами. Очень. Я пришла в ФБР, горя желанием работать с вами.
Райли была озадачена. Выражение лица Ростон и тон её голоса казались ей совершенно искренними. На самом деле и сама Райли была впечатлена всем, что она слышала о Ростон. Её оценки в Академии били все рекорды, и агент уже заслужила рекомендации за полевую работу в Лос-Анджелесе.
И теперь, глядя на неё, Райли в очередной раз поразилась манерам Ростон. Невысокая, но атлетично сложенная девушка излучала энергию и энтузиазм.
Но сейчас был неподходящий момент, чтобы осыпать похвалами нового агента, слишком много между ними было трений и непонимания.
Выдержав паузу, Ростон сказала:
– Я думаю, что мы можем многое дать друг другу. Прямо сейчас. На самом деле, я практически уверена, что мы обе хотим одного и того же.