Прошептала она, едва слышно, последнюю фразу и решительно шагнула на задний двор.
— Права, милая! Наши судьбы в руках богов, — повторил за ней слова мужчина, завернувшийся в длинный плащ и бесшумной тенью отделившийся от стены, где подстерегал служанку княжны Лаурель. — Но я и сам, поверь, имею твердую руку. И вот в ней-то и намерен удержать тебя.
А девушка в сером платье горничной прошла через хозяйственный двор и подошла к проходу в сад. Она обернулась и внимательно осмотрелась. Похоже, ничего настораживающего не заметила и тогда толкнула калитку. А как ступила на тропинку в траве, освещаемую ночным светилом, так и вовсе успокоилась — зашагала вполне беспечно.
Мужчина же не сразу за ней последовал. Он сначала завернул на конюшню, где для него был заранее оседлан конь. Но вот странность, копыта скакуна были чем-то обмотаны. Ветошью? Предусмотрительно, если надо было скрыть их цокот по камням. Но идти ему и его хозяину пришлось по мягкой земле, оттого получилось совсем бесшумно. Прокрались они почти через весь сад и подошли к дворцовой ограде.
— И как же ты поступишь? — спрятался мужчина за густым кустарником и с интересом наблюдал за остановившейся неподалеку девушкой. — Изгородь высока и имеет наверху заостренные пики… девчонке, даже шустрой, через такую не перебраться… да еще, если она в юбке. Пойдет вдоль ограды? До ворот? Но там стража не пропустит…
И наблюдатель очень удивился, когда девушка потянулась к пояску фартука. Что собралась делать? Чем ей эта деталь формы горничной не угодила? Думала, что белое может быть заметно в ночи? Так на ней еще и чепчик имелся…
— О-па! Его тоже снимает. Смотрите, а волосы-то у нее золотом отливают… даже ночью. Чудно.
Дальше Северин, а это был именно он, оказался свидетелем, как девичьи пальчики принялись расстегивать ряд мелких пуговок, от горла и ниже. Вот эта плутовка стянула с одного плеча платье, вот с другого, и то соскользнуло к ее ногам.
— Осталась в одной рубашке. Неожиданно, — усмехнулся генерал. — К чему бы? Неужели обнаружила мое присутствие? Думает соблазнить, а потом и прощение вымолить? Зря надеется. Так меня подставить решила! Точно ведь руку приложила, чтобы в отборе победила именно толстуха кляузница. За это, милая, придется ответить!..
Вот только девица нисколько в его сторону не смотрела. Она разделась донага и аккуратно сложила вещи стопкой, спрятав их под кустом, рядом с которым стояла.
— А фигурка-то загляденье! — хмыкнул про себя генерал. — Шейка, грудка, тонкая талия, попка убийственно соблазнительная, стройные длинные ножки… О! Зачем в самые ветви полезла? Нежную кожицу же оцарапает… А, дьявол!..
А так вскрикнул, потому что на груди лорда Ноймена вспыхнул синим камень.
— Черт! Черт! — еле успел накрыть его ладонью, чтобы не спугнуть… ведьму? — Да неужели?!
И тут перед генералом появилась грациозная лань. Северин на нее прищурился, присмотрелся получше и заметил на атласной шкурке животного недавно заживший шрам.
— Именно там, куда попала тогда моя стрела… — зашептал беззвучно. — Вот оно что!..
А лань тем временем принялась разбегаться. Северин же смотрел на нее во все глаза и ничего не предпринимал. И в голове его так и звучала мысль: похоже, что со мной сводили старые счеты…
— И что же я стою?
Встрепенулся да с опозданием: лань оттолкнулась от земли и перемахнула через изгородь.
— Догнать! Проследить! И ей пока никуда не деться: там везде усадьбы с охранными собаками, спущенными с цепей на ночь. Скорее в седло и скакать к воротам!
До стражников домчать получилось быстро. Крикнул им пароль и пронесся мимо стрелой. А потом погнал скакуна к тому перекрестку, где надеялся снова повстречать ведьму. И вот же, какая удача! Именно там, где и предполагал, рассмотрел в свете уличных фонарей искомое: грациозно ступающую по брусчатке лань. Она старалась держаться в тени, а копытца нисколько не издавали шума. Вот только на ее невезение и к досаде генерала прямо на перекресток из какого-то трактира вывернула компания подпитых горожан. И в тот же миг, когда кто-то из пьяниц завопил надтреснутым голосом «смотрите, олень», вскидывая руку в ту сторону, случилась яркая вспышка и на месте лани оказался ворон, взъерошенный и с блестящими глазами.
— Да как же так… в столице? Не может быть! Боги! Проклятье! Глюки нас, братцы, одолели — перебрали, видать. Чур, больше не напиваться! — под такие и подобные возгласы и бестолковые метания растерявшихся собутыльников ворон отряхнулся, расправил крылья, взмахнул ими и взлетел.
Северин тоже в первый момент испытал шок, но опомнился быстро. Вот оно что! Ведьма оказалась очень сильна, раз могла использовать сразу несколько образов.