Но вот и объявление о прибытии их поезда… Пройдя на нужную платформу, они терпеливо ждут появления тепловоза с едущей вслед за ним вереницей пассажирских вагонов. И вот уж вдали наконец-то появляется долгожданный тепловоз ТЭП60. И спустя еще пару минут поезд останавливается у платформы — и женщины начинают оглядываться по сторонам в поиске Михаила. Однако появляется он все равно неожиданно…
— Привет, Вик! — радостно улыбаясь, обнимает жену мужчина. — ну вот я и вернулся…
— Привет! — с трудом удерживаясь от того, чтобы не поцеловать мужа прямо на людях, улыбается Вика. — Приехал, наконец-то! Как же долго мы тебя ждали…
— Что поделаешь, Вик… Дела! — только и смог ответить Михаил.
Ну да… В этот раз в Москве он провел больше месяца — причем, за это время успел понаблюдать и смену главы государства… Пономаренко ушел со своей должности накануне праздника Революции — так что на трибуну Мавзолея в этот раз вошел уже не он, а товарищ Шелепин. Новый Председатель Совета министров и генеральный секретарь ЦК КПСС.
— Буду теперь писать мемуары про Долгую зиму и ходить на встречи с пионерами! — когда 10 ноября Михаил последний раз встретился на даче с товарищем Пономаренко, усмехался тот. — Как бы не хотелось иного, но… Не хочу стать таким, как ваш Брежнев!
«Или как Сталин в последние полтора года», — мысленно заканчивал Пантелеймон Кондратьевич, но эти его мысли остались для Михаила тайной. Бывшему главе государства хотелось, чтобы люди запомнили его бодрым и уверенным мужчиной, а не дряхлым, больным старичком… А ведь здоровье у него уже и так сдавало! Пусть и пытался не показывать этого на людях. Однако внезапно мысли с воспоминаниями Михаила и веселую болтовню Вики, стремившейся как можно быстрее поделиться с мужем новостями последнего месяца, прервал совершенно уж незнакомый голос.
— Kveta, si? — послышался рядом незнакомый голос.
— Папа, ты? — буквально остолбенев от удивления, уже привычно по-русски произнесла Квета. — Но… как?
— Moja dcéra! — радостно улыбаясь, произнес мужик. — Som tak rád, že ťa vidím!
Улыбающаяся до ушей Квета тоже перешла на словацкий, и смысл дальнейшего разговора остался от Михаила с Викой тайной… Видя такую радостную встречу родных людей, они предпочли оставить их наедине друг с другом, а сами поспешили на трамвай…
Постэпилог
«Эх, старость не радость!» — с трудом ковыляя вверх по склону, думал Михаил Васильевич. Достав из кармана джинсов карманный телефон, он подслеповато взглянул на часы… Без семи одиннадцать! А ведь когда-то мог добраться до этого места куда быстрее… Ну да недолго уж осталось. Но ведь семьдесят лет — не семнадцать и даже не тридцать семь… ну да ничего, уже немного!
Зайдя в небольшой лесок, Михаил дошел до полянке с родником… Эх, были времена! Даже вдруг вспомнился их с Викой выпускной, когда они как маленький дети брызгались водой из крошечного озерца! Следующими были уже воспоминания о том, как они с Викой ходили сюда отдохнуть и, как говорила его жена, «набраться сил». Для нее это и впрямь было какое-то особенное место — с самого детства… И именно потому, едва ли не единственный раз в жизни воспользовавшись служебным положением в личных целях, Михаил постарался сделать так, чтобы все здесь осталось как в те далекие времена. Когда они были еще молоды и полны сил…
Да, жизнь они прожили не зря… Четверых детей нарожали, внуки вон нынче пошли уже… Эх, как же Вика была рада им! Помнится, ей было всего сорок семь когда у их старшего сына родилась первая дочка… Которую в честь бабашки тоже назвали Викой. Эх, были времена… По должности Михаил тоже сделал немало полезного для советской страны и советского народа… Но это тоже уже в прошлом. Бывший конструктор сельскохозяйственной техники и электронных приборов… Бывший начальник одного из КБ. Бывший директор НИИ «Волна». Бывший министр электронной промышленности и бывший заместитель Председателя Совета министров… Да, все это уже где-то далеко в прошлом! В какой-то миг Михаил мог и вовсе стать генсеком и ПредСовмина, но от такой чести предпочел отказаться. Лучше быть хорошим вторым, чем плохим первым. А стать главой государства… Не потянул бы он — в этом Михаил мог себе честно признаться. Пусть лучше товарищ Нестеров страной руководит — у него к этому лучше способности…