— Угу, — Рей перестал жевать и с интересом взглянул на Северуса. — На ком?
— На какой-то шведке, — Северус принёс пузатый чайник и разлил чай. — У него всё впереди.
— А у нас?
Северус вздохнул и заговорил о наболевшем:
— Рей, я и не думал, что всё так быстро закончится. Казалось бы, вот только мы с тобой были молодыми, о чём-то мечтали, потом война эта, потом всё остальное… и всё!
— Почему «всё»?
— Старость пришла. Нам с тобой больше не о чем мечтать, ну, разве что только о том, чтобы Гарри приехал нас навестить. А потом он женится, и мы его будем видеть раз в год… это в лучшем случае.
— Сев, ты чего это?
— Да просто никогда раньше я об этом не думал. Мне казалось, что мы-то ничуть не изменились, всё такие же, а оказывается, нет — «такие же» теперь наши дети, а мы уже всё…
— Чего «всё»?
— А хрен его знает! — Северус попытался улыбнуться, но только болезненно скривился. — Но зато нам есть что вспомнить.
Рей погрустнел, соглашаясь, и насыпал в чай на две ложки сахара больше обычного.
— А я думал, что это только меня так корёжит… сам понимаешь, из-за чего.
— Если бы, — Северус вздохнул. — Наверное, это кризис среднего возраста, поэтому он у нас так одновременно случился.
— Наверное, — Рей отложил в сторону ложку и сделал глоток. — Сладко, — пожаловался он и снова взглянул на Северуса: — А почему ты решил, что Гарри скоро женится?
— Билл намекнул, — он пожал плечами, — надо бы написать Гарри, спросить.
— А ты ничего не замечал за ним в авиашколе? Или, может, он чего рассказывал?
— Да нет вроде, — Северус невесело рассмеялся: — Смотри, Рей, мы сейчас с тобой рассуждаем, как настоящие старики.
Рей только поморщился.
— Я завтра ему напишу.
На следующий вечер Рей протянул Северусу три запечатанных конверта:
— Отправишь? Я решил взять на себя семейную корреспонденцию.
Северус отправил. Если его и удивило, что кроме Гарри Рей написал Нарциссе и Беллатрикс, то это удивление не стоило обсуждения. Написал — значит, хотел. В конце концов, с сестрами Блэк у Рея сложились очень тёплые отношения. Так и повелось: Рей по вечерам передавал Северусу приветы и рассказывал о последних новостях из Лондона, который почему-то стал казаться далёким и таким нереальным, будто был на краю земли.
Когда в этих рассказах мелькало имя Люциуса, Северус на мгновение замирал, а потом напоминал себе, что между ними ничего не могло быть, и тогда сердце снова начинало стучать в обычном ритме. И даже совсем не болело. Хорошо, что Рей нашёл, чем себя занять, потому что из-за напряжённого графика Северус часто появлялся дома только чтобы переночевать, и иногда им неделями не удавалось нормально поговорить. И очень хорошо, что Рей всё хорошо понимал, хотя, конечно, от его былого жизнелюбия остались одни воспоминания. Но ничего поделать с этим Северус не мог, успокаивая совесть тем, что через пару месяцев ему вновь придётся искать работу, и вот тогда он уже точно насидится дома. И они обо всём поговорят — обязательно поговорят!
***
Когда в Кангерлуссуаке наконец сошёл снег, Северус с удивлением обнаружил, что весна уже почти кончилась, а он до сих пор так ничего и не сделал, чтобы найти новую работу. И ладно бы это было так просто! Возраст вовсе не увеличивал его шансы на успех, как и боевой опыт. Кому в эпоху кроссполярных перелётов нужны лётчики-асы — одиночки, умеющие ориентироваться по карте и способные прикрывать спину? Молодых такому не учат, и совершенно правильно делают — для перевозки пассажиров или даже грузов нужны совершенно иные навыки. Надо бы написать Маккензи — говорят, он помогает своим по старой памяти.
— Рей, я дома!
— Какая неожиданность, — Рей выехал ему навстречу и улыбнулся почти так же, как и прежде. — А у нас гость.
— Привет, Сев.
— Гарри!
Как же Северус был рад его видеть. И как же, оказалось, он по нему скучал! Сейчас, когда они снова собрались на кухне, и Гарри растопил маленькую печку, которая здорово выручала в не самые лучшие времена, всё стало почти как прежде. Только почему-то сильно щемило сердце.
— Сев, Рей говорит, что ты пропадаешь на работе. Всё так плохо?
— Ну, почему плохо? Зато эта работа есть, и она помогает нам держаться на плаву.
Гарри подбросил в печку несколько шишек и принялся рассуждать о жизни в «дикой природе», а ещё лучше на необитаемом острове. Северус сразу же вспомнил о его матримониальных планах.
— Это ты к тому, что для настоящей любви мил будет и шалаш?
Уши Гарри покраснели, но сам он постарался ничем не выдать смущения:
— Примерно.
Судя по тому, как быстро он сменил тему, заговорив о втором Бродяге, свои планы Гарри не был готов обсуждать прямо сейчас. Может, оно и к лучшему — Северус тоже был не готов к тому, что у Гарри появится своя семья и на них с Реем просто не останется времени. Конечно, с этим всё равно ничего нельзя было поделать, но хотя бы не так скоро.
Однако когда Северус после ужина отправился кормить Бродягу, Гарри вызвался ему помочь, и стало понятно, что разговора всё же не избежать. В сумерках было плохо видно, но Северус всё равно отвернулся, пытаясь что-то разглядеть в углу, где гремел миской пёс, и закурил.
— Сев, а я же с тобой поговорить хочу… я специально приехал…
— Я понял, — Северус старался ничем не выдать подступившей грусти. — Поздравляю.
— Но… откуда? Это так заметно?
— Наверное, — Северусу удалось улыбнуться почти непринуждённо. — Это жизнь, Гарри. А Рею ты уже сказал?
— Ещё нет… сначала хотел с тобой поговорить… с тобой как-то проще.
Удивительно, но Гарри и в самом деле предпочитал откровенничать с Северусом. Ничем иным кроме импринтинга этот феномен было не объяснить — Рей казался более приспособленным для разговоров по душам, — но Гарри с завидным упорством вовлекал в такие беседы Северуса. Чтобы упростить задачу, Северус отбросил сигарету и обнял Гарри за плечи, как в детстве:
— Говори.
Северус почему-то думал, что сейчас услышит о том, какая эта чёртова Джинни замечательная — не могло же у них дойти до беременности? — и о том, что жить они решили в каком-нибудь Бристоле или Бате.
— Сев, я летом не смогу к вам приехать.
— Я так и понял. А где вы планируете… ну, это…
— Провести отпуск? — подсказал деликатный Гарри.
— Ну да.
Признаваться в том, что Северус надеялся погулять на свадьбе Гарри, которого как-то незаметно привык считать сыном, было неловко. В конце концов, не Северусу было упрекать его за пренебрежение традициями. И вообще…
— У моря. Мы не хотим привлекать к себе внимание.
И такое Северус тоже мог понять — Гарри никогда не гонялся за славой и известностью.
— Хорошо.
— И всё? — он, словно не веря, взглянул на Северуса. — И всё?!
— Ну да.
— Сев, а мы точно говорим об одном и том же?
Какие уж тут сомнения!
— Ты ведь сообщаешь мне о своём намерении жениться?
— Можно и так сказать, — Гарри улыбнулся. — Только я не представляю, как к этому отнесётся Дадли… или Рон… он ведь думает, будто мы с Джинни…
Северус почувствовал себя идиотом.
— А разве нет?
— В том-то и дело, — Гарри без спроса вытащил из пачки Северуса сигарету и закурил, чего никогда прежде не делал. — Мы теперь с Драко. И я не то чтобы этого стыжусь и всё такое… я просто не знаю, как к этому отнесутся друзья. Тот же Рон, например, или Дадли. В общем-то, я как раз об этом тебя хотел спросить. Вы с Реем о таком друзьям говорили? Или оно само как-то выходило?
— Само, — Северус закашлялся и просипел: — Выходило.
— Я так и думал, — выдохнул Гарри. — А родственникам? Твои родители знали?
— Нет, — Северус сумел взять себя в руки. — Они бы не поняли.
— А у Рея не было никого, — Гарри потёр переносицу. — Я не хочу сказать, что вам было проще… хотя… было, конечно! Я как представлю реакцию его отца…
— Люциус поймёт.
— Правда? — во взгляде Гарри мелькнула надежда. — Драко тоже в этом уверен. А Нарцисса?