— Доктор Фергюссон, скажите, а что можно почитать про травмы позвоночника?
Очевидно, врач правильно оценил его способности, потому что хмыкнул:
— Начните с анатомического атласа, мистер Снейп.
***
Когда Рей уснул после дозы снотворного, Северус понял, что в больнице ему больше делать нечего. Дом Люциуса он нашёл сразу и долго ходил вокруг, не в силах просто постучать и войти. Северус не сомневался, что его хорошо встретят и устроят со всеми удобствами. Возможно, ему даже будут рады… впрочем, кого он обманывает?! Ему точно будут рады. И Драко, и Нарцисса, и Люциус. Особенно Люциус, который и не подозревал, какие мысли и желания будил у лучшего друга. К счастью.
Северус никогда не считал себя святым — в конце концов, он воевал, и ему приходилось убивать. Но в то же время он старался жить правильно, или хотя бы не нарушая общепризнанных правил поведения цивилизованного человека. Не то чтобы это всегда получалось, но Северус старался. С Люциусом всегда было непросто — с самой первой встречи, когда он появился в казарме с таким видом, будто заселялся в номер дорогого отеля и был недоволен пылью на рамке картины. Это позднее Северус узнал его поближе и научился различать оттенки настроения по едва заметной усмешке или неожиданно потеплевшему взгляду, а тогда он видел лишь надменность и прохладную снисходительность и поспешил поставить на место зарвавшегося ублюдка. Кто ж знал…
Наверное, если бы не война, то Люциус так и остался бы для Северуса тем самым снобом. И кто знает, было бы это хуже, чем то, что произошло потом. С другой стороны, а что, собственно, произошло? Ничего такого, о чём следовало бы говорить, вернее даже, то, о чём говорить категорически не стоило. Наверняка их дружбе пришёл бы конец, узнай Люциус о мыслях Северуса, поэтому хорошо, что он ни о чём не знал. Но чем больше проходило времени, тем мучительней становилось желание всё бросить и рвануть в Лондон, чтобы убедиться в наличии пропасти между мечтами и реальностью. И ведь однажды Северус всё-таки сорвался, и хорошо, что он тогда додумался взять с собой Гарри — для Люциуса было естественно пересечь страну, чтобы показать ребёнку музей.
Северус сел на скамейку, кутаясь в куртку, скорее, по привычке — холода он совсем не чувствовал. Ему нужно было время, чтобы взять себя в руки и запрятать подальше неуместные и ненужные воспоминания, которые лезли наружу, и подумать о Рее, который точно не заслужил такого отношения. О Рее, который нуждался в Северусе, и которому было бы больно от таких мыслей.
— Здравствуй, Северус.
Люциус всегда умел подкрадываться незаметно, даже когда этого не желал. Одного взгляда хватило, чтобы понять, что он ничуть не изменился: всё такой же элегантный, красивый и недостижимый.
— И тебе доброго вечера, Люци. Ты как здесь оказался?
— Иду домой. Глазам не поверил, увидев тебя здесь.
— Да вот, покурить присел, — неловко соврал Северус, доставая пачку сигарет. — Будешь?
— Буду.
Люциус уселся на скамейку рядом с ним и закурил, изящно прикрыв огонёк зажигалки от ветра. Сердце сладко заныло, и Северусу стоило огромных усилий не только сохранить отстранённую безучастность, но и отвернуться в сторону, выпуская дым.
— Ты как?
— Это я у тебя хотел спросить. Ты из госпиталя?
— Да.
— И как Рей?
— Готовят к операции. Сейчас спит.
— Понятно. А я из лётной школы.
— Ты видел Гарри?
— Разумеется.
— И как он?
Люциус принялся рассказывать о Гарри, и неловкость, возникшая в начале разговора, исчезла бесследно. Северус поймал себя на шутке в адрес Блэка и понял, что давно уже не смеялся, хотя, конечно, сейчас в его смехе звучали истеричные нотки. Кажется, Люциус всё понял правильно.
— Пойдём, Сев. Тебе надо немного отдохнуть.
Северус безропотно поднялся и пошёл вслед за Люциусом, лишь у самого дома вспомнив об элементарной вежливости:
— Люци, а как Нарцисса поживает?
— Поживает? — Люциус иронично приподнял бровь. — Пожалуй, отлично. Борется за права женщин.
— Это как? — опешил Северус.
— Ратует за равную оплату равного труда. Достойное занятие.
— Ты её поддерживаешь? — поинтересовался Северус, лишь бы что-то спросить.
— Во всём, — кивнул Люциус.
— Беллатрикс ещё говорила про Лили.
— Да. Чудесная девочка, она часто живёт у нас. Том и Бель ведут очень активную жизнь и почти постоянно в разъездах. Они бы, наверное, таскали за собой дочь всюду, но Нарси настояла, что девочка нуждается в хорошем образовании и в какой-то стабильности.
— Нарцисса здорово во всём этом разбирается.
— Да.
Люциус открыл дверь своего дома и отступил в сторону, пропуская Северуса:
— Проходи.
— Кстати, а ты рассказал Гарри о… — Северус запнулся.
— Да. И пообещал завтра проводить его в госпиталь.
— А Гарри не злится на меня?
— С чего вдруг?
— Что я ему не написал.
— Он очень чуткий мальчик и прекрасно понимает твоё состояние.
И это была чистейшая правда. Гарри и в самом деле отличался умением войти в положение другого, и Люциус лишний раз это подтвердил, продолжив:
— Он, кстати, ещё просил меня посодействовать приёму в школу своего двоюродного брата. Что скажешь?
— Неплохой мальчишка, он гостил у нас каждые каникулы и помогал механикам на авиастанции.
— Понятно, — Люциус задумчиво прикусил губу. — Он ведь сын героя войны?
— Не совсем героя. Его отец воевал во Франции, но получил только нашивку за ранение. Его тяжело контузило, — Северус поморщился, вспоминая, — он умер в госпитале в сорок шестом, и Петунья одна поднимала сына.
— Понятно, — повторил Люциус. — Что ж, устрою его по квоте. А ты почему про него не говорил?
— Я же понимаю, что тебе непросто… Гарри вот устроил, сына Артура… ты же не можешь всех так… облагодетельствовать.
— Всех нет, — вздохнул Люциус, — только своих.
Северус мог спросить, когда это Дадли стал для Люциуса «своим», но вовремя сообразил, для кого на самом деле старается друг, и прикусил язык, чтобы не заострять на этом внимание. Тем более что вошедшая в комнату Нарцисса могла всё неправильно понять.
— Северус, рада тебя видеть. Жаль только, что по такому печальному поводу.
— И тебе доброго вечера. Мне тоже жаль, что не получается встречаться просто так.
— Зато ты успел прямо к ужину. А ещё я тебя хотела познакомить с Лили.
Нарцисса была прекрасной хозяйкой, благодаря её стараниям вечер получился почти семейным, и Северус ни разу не ощутил своей неуместности в этом доме. Наверное, всё дело было в воспоминаниях, которых оказалось слишком много для одного, а разделённые, они здорово объединяли. Всех причастных. Не исключая даже юную Лили. А может, на Северуса так подействовал коньяк из запасов Люциуса, который согревал душу и развязывал язык. Так или иначе, разомлевший Северус заговорил о любви к хозяевам дома и, наверное, немного увлёкся. А потом позволил Люциусу не только отвести себя в комнату для гостей, но и поцеловать в лоб. О том, что это могло означать, решено было подумать завтра.
========== Люциус. Февраль 1954 г. ==========
В любом возрасте при желании можно отыскать свою прелесть. Люциус был уверен, что с годами приходит не только опыт, но и вырабатывается очень полезный навык — принимать оптимальные решения лишь после сбора и проверки информации, хорошенько всё обдумав, взвесив и просчитав варианты. Спасибо стоило сказать и опыту молодости, когда из-за неверного выбора пришлось пожертвовать многим и едва не потерять всё. Люциус прекрасно помнил и бойню на Кейбл-стрит, и бегство в армию, и войну. Ему было что вспомнить, и было чем дорожить, чтобы считать себя не только человеком разумным и осмотрительным, но и лишённым глупых слабостей.
По сути, у него было лишь одно слабое место — его близкие, но Люциус научился предугадывать возможные проблемы и предупреждать их, если не удавалось обойти. Эта гибкая система прекрасно работала до недавнего времени, пока не вмешался случай. Беда с Мальсибером не укладывалась ни в какие схемы, и перед ней Люциус ощутил себя беспомощным. Если бы только в его силах было что-то изменить! Оставалось лишь довольствоваться малым. Например, прикрепить продуктовые книжки Северуса и Рея к своему магазину без потери талонов.