— Ладно, лошадь дадут. И знай: о нашем разговоре кроме нас двоих никто не знает!
— Ага, понимаю… Это хорошо!
Якуб вышел. Фахри посмотрел ему вслед из окна. Сильный человек!.. На сабантуях Фахри не раз побеждал его, но колхоз — не сабантуй, тут нужна опора для спины. И Якубу здесь опорой народ… Надо бы теперь поосторожней!
Вошла жена.
— Зачем он приходил? По делу?
— Нет, курить просил.
— Всю жизнь не курил, а как связался с колхозом, стал табачником.
— Ладно, не бабье это дело! Ставь самовар. Я за дровами еду…
Весь день Якуб ожидал возвращения Фахри. Появился он лишь к вечеру. Бригадир во двор не выходил, даже в окне не показывался. Если Длинноухий что-то разнюхал, сам прибежит и обо всем расскажет.
Так оно и случилось…
Быстро разгрузив дрова, Фахри отвел лошадь в конюшню и тут же прибежал к Якубу.
— Сосед, я напал на след. Только, чур, чтоб никто не знал! В полночь поезжай к деревне Максютово. На окраине в одном доме будет гореть лампа. Заходи вовнутрь, но ни о чем не спрашивай. Делай, что велят, они сами все покажут.
— Только и всего?
— Возьми одну красненькую — тридцатирублевку. За находку, мол, магарыч. Я так ему обещал…
— Кому?
— А я не спрашивал его имени… Я уже грузился, вижу, из Максютово едет один. Выхожу ему навстречу, спрашиваю: «Не видел беспризорной лошади?» А он: «Как раз направляюсь в ваш колхоз, чтобы взять магарыч. Мы нашли одну лошадь…» Я от радости ничего и не спросил, пообещал тридцать рублей и скорее домой. Вот и все!..
— Спасибо, сосед! Правильно сделал.
— Стараюсь, свой же колхоз. Только, чур, повторяю…
Дальше Якуб не стал с ним разговаривать. Главное, лошадь жива, не успели ее зарезать. А плутов, когда надо, найдут. Сейчас для бригадира важна лошадь…
В деревне тем временем одна за другой стали зажигаться лампы. Якуб зашел к Булату, его семья только что поужинала.
— С доброй ли вестью пришел, бригадир?
— Скорее, наоборот. Быстро одевайся, дело есть!
Они понимали друг друга с полуслова. Поэтому Булат, ни о чем не спрашивая, оделся, и через полчаса они уже тряслись в седлах…
Деревни в долине Акселям располагались на обширных склонах гор. Их видно издали. Максютово же, словно от кого скрываясь, приютилось в лощине. Ее заметишь только вблизи. Еще Максютово славилось своим разбойничеством. Даже деревенские муллы и те не оставались от разбоя в стороне. Здесь не знали слов: «плохо лежало» или «подобрал», здесь говорили: «подарил максютовский мулла» или «достал молитвой муллы из Максютово»…
После революции разбойная слава Максютово начала тускнеть. Хотя нет-нет да вспоминала деревня о своем прежнем ремесле…
Скоро они подъехали к деревне, которая притаилась, словно заяц под кустом. Давно потухли в домах огни. Два друга спустились с горы и въехали на улицу. Не тявкнула ни одна собака. Собственно, максютовцы и не любили их. В небольшом домике друзья заметили огонек притушенной лампы.
Якуб передал повод своей лошади Булату и пошел на огонь.
В дом он вошел, как было условлено, без стука, наощупь. Неказистый был домик: ни двора, ни построек… Якуб вошел в комнату. У окна сидела тощая женщина, она дремала. Очнувшись и заметив гостя, она коротко сказала:
— Сейчас, — и мгновенно исчезла.
В комнату вошел мужчина среднего роста. В нахлобученной на глаза шапке, заросший щетиной, он был неузнаваем. Не поздоровавшись, он низким простуженным голосом спросил:
— Принес?
Якуб кивнул головой.
— Пойдем за мной, не отставай! — сказал мужчина.
Они вышли из дома. Неподалеку стояла оседланная лошадь.
Мужчина запрыгнул на нее и направился к окраине деревни. Якуб с Булатом последовали за ним. Выехав из деревни, они долго ехали полем, мимо опушки леса… Остановившись, мужчина свистнул. Это был сигнал…
Якуб и Булат напряглись, они были готовы к любой неожиданности. Но произошло другое… Лошади тревожно зашевелили ушами, стоявшая рядом молодая сосна вздрогнула, с нее посыпался снежок. Появился человек в белом полушубке и белой шапке.
Подойдя к всадникам, он высморкался и вытер руки о подол полушубка.
— Это лесник… — сказал проводник. — Тот, который нашел лошадь…
Якуб протянул ему денежную купюру. Тот жадно взял ее, разгладил в ладонях и спрятал во внутренний карман.
— Поезжайте этой дорогой… Недалеко здесь… У опушки леса, справа овраг. Она там…
— Ладно, — сказал Якуб и тронул лошадь.
У оврага послышалось ржанье. Лошадь, связанная по всем ногам, лежала внизу, на дне, покрытом молодой зарослью. Якуб и Булат развязали ее. Она привстала, встряхнулась и стала нежно покусывать круп лошади, на которой приехал Якуб. Видно, узнала…