В колхозе «Куряш» после этого собрания народ вздохнул свободнее, все успокоились. Больше всех собрания боялся Фахри, но Гарей не упомянул его имени на суде, и он отошел душой. Он особенно не переживал, что его освободили от заведывания фермой, поставили Байназара. Все-таки меньше ответственности да и спокойнее.
И дома поведение Фахри переменилось, перестал буянить и ругаться, стал чаще говорить приветливое слово Хаернисе. Та, хотя и не могла попять, в чем тут дело, но была очень довольна.
XVIII
Почти весь январь валил снег. Не успеешь утром порасчистить у ворот, вечером опять все занесло. На окраинах города дома занесло по самые крыши. Люди устали от снега, а Фатима Мурзабаева только радовалась и думала, много ли снегу выпало у них в деревне. Если много, то хорошо уродится хлеб. Ей не терпелось поскорее уехать домой и взяться за работу. Хорошо бы приехать пораньше, к началу весенних работ.
Сроки их курсов сократили на один месяц, и новые бригады в начале марта должны появиться в колхозах.
Студенты высших учебных заведений уже начали разъезжаться на зимние каникулы. Сегодня должен был уехать и Шараф. Его односельчанка Бибинур давно уже уехала, так как была студенткой последнего курса педагогического техникума и ее отправили на месячную практику в Давлекановскую районную школу.
Шараф накупил гостинцев, упаковал свои вещи и уж готов был уезжать. Его должны были проводить Фатима с Кадиром. Но когда до отъезда оставалось где-то около получаса, в его комнату вошла одна только Фатима. Шараф давно знал о дружбе Фатимы с Кадиром. Фатима ни от кого не скрывала своей любви, а наоборот, говорила, что пусть все видят ее счастье, зачем ей стесняться своей любви? Однажды Бибинур укорила ее в этом, мол, все уже говорят и знают. Фатима сказала: «Любовь разве преступление? Я ведь уже не ребенок. Это вы можете играть в прятки, пока ваша любовь еще не созрела. Когда она созреет, ее не скроешь». И вот теперь, когда Фатима пришла провожать его одна, без Кадира, Шараф сильно удивился.
— А где же Кадир?
— Ты что, думаешь, мы должны всегда ходить, взявшись за ручки? Пришла одна, потому что хочу кое-что сказать тебе по секрету.
— Говори, только побыстрее, времени у меня совсем осталось мало.
— Я не профессор, лекцию тебе не собираюсь читать, — сказала Фатима, вспомнив нудного преподавателя Ожеганова, который читал курс по краткой агробиологии, и рассмеялась. — В деревне всем привет передавай. Особенно шурину Тимеру. Скажи ему, пусть продаст зерно, которое положено мне на трудодни, а деньги пришлет мне. Вот и весь секрет.
— Ага, значит, готовишься угощать зятя?
— Это уж дело мое, ты не улыбайся. Деньги нужны, а как я их потрачу — это мое дело.
— Известно, твое.
— Потом сплетни обо мне с Кадиром в деревне не распускай, понял? А то подумают, что я не учиться сюда приехала, а подыскивать себе жениха. Ну ладно, пошли, а то опоздаем.
Она легко подняла узел с вещами и зашагала к двери.
Когда Шараф сел в вагон, у Фатимы стало тяжело на сердце, как будто с его отъездом порвется последняя нить, связывающая ее с родной деревней. Ей вдруг в эту же минуту захотелось оказаться у себя дома, в деревне. Она вообразила, как в этот час женщины готовят ужин, в деревне пахнет горьковатым дымом полыни.
— Ты что затосковала? — спросил Шараф, пытаясь проникнуть в ее мысли. Почему она вдруг притихла?
— А заскучала по деревне. Завидую тебе. Когда же и я туда поеду? Ох, как надоело здесь! Хочу домой.
— Скоро и мы поедем, — сказал Кадир, неожиданно подошедший и обнявший ее за плечи.
— А, это ты, — улыбнулась Фатима. — Успел к поезду.
— Как же мне не приехать? Подумал, а вдруг и ты уедешь.
— Без тебя не уеду, не волнуйся.
Кадир рассмеялся, пожал руку Шарафу и сказал:
— Ну ладно, поезд уже трогается, надо выходить.
Они еле успели соскочить с подножки.
— Через месяц и мы вот так уедем домой, — сказал Кадир, глядя вслед исчезающему поезду. — А сейчас пошли в театр, я билеты купил.
— Кино да театр. Кадир, ты меня приучишь к театру, что же я буду делать, когда вернусь в деревню?
— Не горюй, в МТС выпишем киноаппаратуру, там кино будешь смотреть. И повод будет почаще приезжать ко мне.
— Ага, а сам, значит, не хочешь ко мне приезжать?
— Что ты! Как я без тебя проживу?!
…А на следующий день Кадир пропал. И надолго. Фатима сначала думала: занят человек учебой, вот и не приходит.
Когда прошло около недели, она всерьез забеспокоилась: где же тот бродит по вечерам? Правда, она верила Кадиру, но ее расстраивало, что соседки могут подумать, будто отношения у них испортились.