— Ты, парень, постой. Сначала я перегоню этот трактор, потом вернусь за твоим. — Сам не езди.
Лед держал хорошо, и Кадир махнул рукой, мол, все в порядке, можно ехать. Второй трактор спустился на лед. Сначала все шло нормально, но на середине реки тракторист взял немного правее и поехал быстрее. Почти у самого берега лед треснул, и трактор провалился. Тракторист едва успел выскочить из кабины.
— Эх ты!.. — Кадир подбежал к утонувшему трактору.
Все это видел Фахри, который как раз шел в баню. Он забыл про баню и кинулся в правление колхоза, крича во все горло:
— Трактор утонул! Быстрее!
Он схватил оглоблю и побежал к реке. Тем временем на берег прибежали и другие. Гариф ругался:
— Эх вы, непутевые! Да кто же доверяет весеннему льду, пусть он хоть и с метр толщиной? Нельзя было поосторожнее?
— Ладно уж, чего после драки кулаками махать, — сказал Тимер хладнокровно, хотя в душе у него кипело. — Ребята еще молодые, неопытные. Это послужит им хорошим уроком. Да, но как же нам вытащить машину, товарищ Мустафин?
— Сначала, я думаю, надо расчистить путь, убрать лед, потом привязать трос, взять на буксир. Вытащим.
Тут же сбегали за ломами, лопатами и быстро расчистили лед. Оставалось самое трудное — привязать трос к затонувшему трактору и тащить. Мустафин стал раздеваться, чтобы нырнуть в воду и зацепить трос, но Тимер Янсаров резко возразил:
— Так не пойдет. Перед горячей порой я не хочу оставлять МТС без механика. Вода ледяная, недолго и простудиться. Сам полезу.
— Хорошо будет, если председатель заболеет? — сказал Фахри. Он разделся и пошел в воду. У самого трактора было ему по грудь, Фахри нырнул с тросом, но с первого захода не получилось. Он набрал в легкие побольше воздуха и снова нырнул. На этот раз Фахри не показывался долго. Стали уже беспокоиться, не утонул ли человек, но Фахри вынырнул.
— Все в порядке. — На него кто-то накинул шубу, он улыбнулся — Ничего, сейчас в баню. И он гордо зашагал в сторону деревни, как будто только что положил на обе лопатки сильного противника.
Трактор удалось вытащить, хотя и провозились долго. Люди разошлись.
Поступок Фахри восхитил Тимера, и он все вел разговор об этом:
— Вот ведь смелый человек! На такого можно положиться.
Но Якуб Мурзабаев был не совсем с ним согласен.
— Можно толковать его поступок и по-другому. Фахри борец, привык к славе победителя. Привык кичиться перед людьми.
— А что, разве такая кичливость плоха? — возразил Тимер. — Если бы все так делали, как показал себя сегодня Фахри!
В деревне поступок Фахри восхитил многих, не только Тимера. Даже старик Гариф, обычно скупой на похвалу, не удержался:
— Настоящий мужчина Фахри. Только как бы не сглазить. И отец его покойный такой же был отчаянный.
Булат поддержал Гарифа:
— И у хорошего коня бывают изъяны. Фахри человек своенравный, капризный, если погладишь его против шерсти. Да ведь и каждый, наверно, так.
— Ты сказал про коня, и я вспомнил вот что, — сказал Тимер, внимательно прислушивающийся к разговору. — Говорят, лучше Фахри никто не понимает лошадей.
— Водится за ним такое, — сказал старик Гариф. — До смерти любит лошадей.
— А что, если мы вместо Хариса в бригаду Фатимы конюхом Фахри поставим?
На этот вопрос трудно было ответить. Гариф в задумчивости почесал подбородок:
— Конечно, лошадей он любит. Но с Фатимой не всегда он ладил. Будет ли он ей подчиняться? Но Фахри можно поставить конюхом у меня, на худой конец, а Талху перевести в ее бригаду.
— Так мы и сделаем, — сказал Гамир решительно. Только осторожный Якуб возразил:
— Не ошибемся ли мы? Один раз ведь уже обожглись, когда поставили его заведовать фермой. Или уже забыли, что из этого получилось?
Но к словам осторожного бригадира не прислушались, и на другой день на заседании правления Фахри был назначен конюхом в бригаду Иртюбякова.
Когда тот узнал об этом, радости его не было предела. Когда к старательному Гамиру присоединился человек, безумно любящий лошадей, дела в бригаде заметно улучшились. Нового они, конечно, ничего не придумали в уходе за лошадьми, но просто бережно стали относиться к животным. Вовремя кормили и поили, сено давали измельченное. Правда, было и одно новшество. Прежде чем отвести коней на водопой, они гнали их вскачь вокруг горы Баим, а потом уж медленно сводили к реке.