В машине они почти не разговаривали. Юля час от часу указывала ему дорогу и уже почти у самого въезда во двор достала мобильный и набрала домашний номер, мельком взглянув на время, о котором в этот вечер она предпочла забыть. Часы показывали одиннадцатый час.
Как она и надеялась, трубку взяла бабушка.
— Бабуль, привет! Прости, не могла позвонить раньше! Возникли неотложные дела в городе, я задержалась, сегодня меня не ждите! Останусь ночевать в квартире! Вернусь завтра утром! Приеду на такси! — быстро сказала она и, не дожидаясь ответа, отключилась.
— А скажи-ка мне, дорогая, что за гости к тебе пожаловали? — спросил мужчина, не оборачиваясь к ней и задумчиво потирая подбородок.
— Мама и сестра вернулись из Германии! А что? — она повернулась к нему.
— Ничего, — покачал он головой и больше ничего не сказал, паркуясь на стоянке у подъезда.
Отстегнув ремень безопасности, Юля вышла из машины и, не оглянувшись, пошла к подъезду, ускоряя шаг, всерьез надеясь, что удастся захлопнуть тяжелую дверь прямо у него перед носом. И у нее почти получилось, но в самый последний момент Гончаров все же удержал дверь, а Юля, сорвавшись с места, бросилась вверх по ступеням.
Он нагнал ее на площадке, между вторым и третьим этажом. Схватил за руку, останавливая, и прижал к стене.
— Что это значит, дорогая? — хрипловато и вкрадчиво спросил он, склоняясь к ней. — Что за игры, моя красавица? — он поднял ладонь, намереваясь коснутся ее щеки, но Юля, нырнув ему под руку, увернулась и звонко засмеялась.
— А это догонялки, Матвей Юрьевич! Всего лишь догонялки! Вы что же, в детстве не играли в них? А вот мы будоражили весь подъезд своей беготней! — все еще смеясь, ответила она, не выпуская его из поля зрения и пятясь наверх.
— Догонялки! — повторил он. — Вот значит, как! — и ринулся к ней.
Шарапова, взвизгнув и все так же заразительно хохоча, попробовала убежать. Но в этот раз он поймал ее почти сразу и, крепко обхватив руками талию, прижал к стене.
— А победителям приз полагался в вашей игре? — шепнул ей на ухо, обжигая щеку горячим дыханием.
Девушка попробовала отстраниться, но лучше бы она этого не делала. В какой-то момент дыхание их смешалось, губы оказались в опасной близости. Юлька беспомощно выдохнула и подняла к нему глаза, враз перестав смеяться. И в то же мгновение губы Гончарова, сухие и горячие, прикоснулись к ее губам, завладевая ими настойчиво, властно, почти грубо. Это не было неожиданно, но все равно ошеломило, однако она не оттолкнула его. Неуверенно, несмело ее руки потянулись вверх, касаясь его сильной шеи, обнимая, зарываясь в волосы, а губы, дрогнув, ответили на поцелуй — ненасытный, пьянящий, страстный. Мужчина все сильнее сжимал ее в объятиях, а губы покрывали поцелуями глаза, лоб, щеки, подбородок, шею, заставляя ее откинуть голову назад.
— Не могу больше без тебя… — прошептал он, прижимаясь губами к ее ушку.
Уж неизвестно, чем бы все закончилось, если бы вдруг внизу не брякнула тяжелая дверь.
Юля встрепенулась и отвернулась, а Гончаров уткнулся лбом в холодную стену. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы взять себя в руки.
— Где ты живешь? — спросил он, отстраняясь.
— На четвертом этаже, — она собралась отойти от него, но Гончаров не позволил.
— Идем, — он взял ее за руку и повел за собой.
Юля с трудом отыскала в сумочке ключи от квартиры, но вставить их в замочную скважину сразу не получилось. Матвей не сводил с нее взгляда, а у девушки дрожали руки.
Не говоря ни слова, мужчина взял ключи и сам открыл дверь. Юля вошла и включила в прихожей свет, потом в коридоре и на кухне, куда прошла и обернулась, глядя на Гончарова, который последовал за ней, но не приблизился. Обопершись о столешницу, мужчина играл брелоком с ключами и, глядя на нее из-подо лба, хмурился. Он будто чего-то ждал, хотя и знал, она не станет протестовать, если он приблизится.
— Матвей, — начала она, понимая, что должна ему об этом сказать, нет, не для того, чтобы остановить или охладить пыл, скорее потому, что страшилась разочарования и сожалений.
— Слушаю тебя, дорогая? — вкрадчиво откликнулся он.
— Послушай, если ты решил, что, затащив меня в постель, получишь феерическое удовольствие, то, боюсь, тебя ждет разочарование! — выпалила она.