— Да, я скучаю по нему, — наконец, призналась я, — но это ничего не меняет.
— Неправда.
— Ты любопытная заноза в заднице, но я все равно люблю тебя, — фыркнула я. — Но я так чертовски устала, что готова уснуть, говоря по телефону.
— Ты уже в постели?
— Я же сказала, что собралась лечь спать в семь. А сейчас семь, — ответила я, уткнувшись лицом в прохладную подушку под головой.
— Хорошо, но у меня есть к тебе еще один вопрос, — серьезно сказал Алекс, заставляя меня напрячься. — Что на тебе надето?
— Отвали, — засмеялась я, вешая трубку.
Я включила будильник на телефоне и положила его на ночной столик, прежде чем перекатиться на спину посередине кровати.
Что имел в виду Алекс, когда упомянул, что Брам завис в той фигне с их матерью? По комментариям, сделанным на протяжении многих лет, у меня сложилось впечатление, что мама Брама и Алекса была одной из хороших. У них не было такой дерьмовой жизни, как у меня. Их мама на самом деле умерла, оставив мальчиков под опекой государства. Не думаю, что они знали, кто их отец — в этом отношении мы были похожи — но кроме этого, наши истории не могли быть еще более разными.
Так на что, черт возьми, пытался намекнуть Алекс?
Я свернулась калачиком на боку и прижала подушку к груди. Мои глаза закрывались, пока я смотрела в окно, но я знала, что пройдет какое-то время, прежде чем я на самом деле усну. Ночью я больше всего скучала по Браму. Ведь в течение дня была достаточно занята, чтобы не думать о нем так много, но после того, как засыпала в своей кроватке, а дом погружался в тишину и спокойствие, его отсутствие в моей жизни, казалось, усиливалось.
В тот раз, когда застал нас в ванной, он был так непреклонен в том, что хотел быть со мной. Но я не могла ему доверять. Как можно было поверить, что он передумал? Наши разногласия не были тривиальными, как, например, где нам жить или как тратить деньги. Иметь ребенка было огромной ответственностью. Это означало, что вы посвящали всю оставшуюся жизнь этому ребенку. Это было даже более крепкое и важное обязательство, нежели брак.
Это та часть, которую я не могла отбросить. Абрахам не просил меня встречаться с ним, а даже если и просил, то был совершенно оторван от реальности. Он просил о пожизненном обязательстве, и если не передо мной, то перед Ари. Но он не мог просто решить спустя несколько лет, что у нас ничего не выходит. Даже если Брам перестанет любить меня, он все равно останется отцом Ариэль. Он не мог бы это изменить, и тот факт, что его решение пришло из ниоткуда, еще больше затрудняло ему поверить.
Мои глаза наполнились слезами, когда я вспомнила о том, как Брам тащит свое тело через входную дверь офиса каждое утро, устало улыбаясь мне, пока шел в свой кабинет. Он не спал, ну или, по крайней мере, не так много, как ему нужно.
Я вытерла лицо и сильнее прижалась к подушке, тщетно пытаясь заснуть.
Я была уверена, что выгляжу ничуть не лучше Брама.
17 глава
Абрахам
— Что ты ей рассказал? — крикнул я в телефон и услышал, как треснул корпус трубки в моей руке.
— Я упомянул, что у тебя были проблемы с нашей биологической матерью, — робко произнес он. — Это просто вырвалось! Я был так чертовски раздражен, что вы двое такие идиоты, и я…
— Это не твое гребаное дело, Алекс, — снова закричал я, прижимая пальцы к глазницам. — Ты действительно думаешь, что сказать Ани, что я все еще разбираюсь с дерьмом из нашего детства, поможет ситуации?
— Ну, это, черт возьми, не навредит! — закричал в ответ Алекс.
— Ей нужно заботиться об Ариэль, а ты выставляешь меня самого беспомощным младенцем. Как ты думаешь это выглядит?
— Все не так, Абрахам, — возразил Алекс, его голос снова стал нормальным. — Мы просто поговорили о том, почему вы двое не вместе, и…
— Какого хрена ты вообще обсуждаешь мои отношения с Ани? — в ярости прервал его я. Как только снял трубку, то понял, что Алекс чувствует себя виновато, и как только тот начал говорить, мне захотелось протянуть руку сквозь трубку и задушить его.
Я так устал, что у меня крутило живот, а в глаза словно насыпали песка. Единственное, что не давало мне уснуть в тепле моего грузовика, было то, что Алекс пытался выкрутиться из этой ситуации.
— Потому что жизнь чертовски коротка, — рявкнул Алекс. — Вам двоим нужно разобраться.
— Это моя проблема, — прорычал я. — Моя. Если я захочу поделиться с Ани историей о нашей матери, то сам расскажу ей. Это не твое гребаное дело.
— Я не собираюсь не общаться с Ани только потому, что у тебя есть какое-то гребаное желание помочиться ей на ногу, — возразил Алекс низким голосом. — Она одна из моих лучших друзей. То, что ты трахаешь ее, не означает, что это изменится.