Улыбки, дебильные и не очень, начали сползать с лиц ребят. И их охватило любопытство: слегка пугающее, но весьма приятное. Словно они попали в сюжет фильма ужасов про подростков в лесу для совсем еще «зеленого» зрителя. Так что же такое могло произойти, что их снимают с урока? Школу закрывают? У кого-то обнаружили туберкулез? Кто-то вскрыл себе вены, и теперь каждого заставят ходить к психологу?
«В принципе, что угодно лучше, чем сидеть на уроке», – заключил Горди. И практически все были бы с ним солидарны, скажи он это вслух.
Прозвенел звонок. Сразу после него из колонок над дверью каждого класса стал звучать голос директора Мунса:
«Дорогие студенты средней школы Мак-Кинли, у меня для вас важное обращение. Будет лучше, если мы сможем увидеться лично. Я жду каждого из вас в актовом зале. Уважаемые преподаватели, прошу проконтролировать, чтобы все учащиеся дошли до зала, и никто не остался в коридоре. Спасибо».
– Что ж, полагаю, вы его услышали, – сказал мистер Аткинсон. – Сумки можете оставить здесь. Идемте.
Альфред Мунс стоял на сцене и оглядывал всех учеников своей школы. Ребята заполнили весь зал, некоторым даже пришлось стоять в проходе – мест не хватило. В первых рядах сидели шестиклассники – с лицами, полными изумления. Позади них расположились те, кто учились в седьмом. Среди них уже примерно половина думала о своем и сидела в телефонах. А в самом конце были восьмиклассники – все до одного напряженные и с кислой миной. Они знали больше, чем другие.
Директор взял в руки микрофон и тут же ощутил, насколько нелепо он выглядит со стороны. Мунс походил на мужчину средних лет, который решил осуществить подростковую мечту и выдать небольшое «стендап-выступление» в каком-то дешевом баре в час пик. А ведь он не планировал пытаться кого-то развеселить – его речь была совсем про другое. Рядом с ним стояла женщина, примерно такого же возраста, как и он сам. У нее была короткая стрижка, лицо почти без косметики, одета она была в старую вязаную кофту и брюки. Она старалась держаться уверенно, но по ее глазам было видно, что совсем недавно из них лились слезы.
– Раз-раз, – произнес директор Мунс в микрофон. Все это услышали, значит, Стюарт из восьмого класса настроил все правильно. – Я думаю, можно начинать.
Горди сидел между мистером Аткинсоном и Чарли Хадсоном. Конечно же, следующим за Чарли располагался Дональд – они не могли закрыть рот ни на секунду и обсуждали, какую крышу лучше сделать для их дома в Minecraft.
– Тихо вы, – сказал Горди, сам того не ожидая от себя.
К счастью, его поддержал мистер Аткинсон и изменил эту ситуацию с неловкой до почти что приемлемой:
– Ребята, и правда, помолчите немного.
Директор продолжил:
– Я попросил вас всех здесь собраться, так как каждый из вас может помочь. Пожалуйста, выслушайте. Уберите телефоны, прошу вас. Сделайте это прямо сейчас, – Мунс сделал короткую паузу. – Как некоторые из вас уже знают, один из наших учеников не вернулся домой. Два дня назад он ушел на занятия, и больше его никто не видел. Его не было в школе, он до нее не дошел. Его зовут Мэттью Чемберс.
В зале поднялся небольшой шум. Все переглядывались, будто Мэттью мог оказаться их соседом, а вся эта речь директора Мунса – не более, чем глупая шутка в преддверии Хэллоуина.
– Друзья, рядом со мной сейчас стоит мама Мэттью. Она хотела бы обратиться к вам. Пожалуйста, Луиза, – Мунс уступил ей свое место и передал микрофон.
Луиза Чемберс поднесла микрофон ко рту, но он тут же вывалился из ее руки и упал на пол, подскочив несколько раз по паркету. Раздался неприятный звук. Мунс быстро поднял микрофон и снова отдал Луизе. Все сделали вид, как будто этого не было. Луиза снова поднесла микрофон.
– Меня зовут Луиза Чемберс, – произнесла мама Мэттью. – Мой сын не вернулся домой. Я знаю, что Мэттью – далеко не идеальный молодой человек. Он остался здесь на второй год… Периодически я получала письма от учителей о его низких оценках и плохом поведении. Наверно, по отношению к некоторым из вас он мог вести себя грубо. Я не собираюсь защищать его или просить за него прощения. Мы все неидеальны, все совершаем ошибки. Но сегодня я обращаюсь к вам за помощью, как мать единственного ребенка. Если я потеряю его, мне больше незачем жить.
Директор Мунс дотронулся до плеча Луизы в знак поддержки. Она глубоко вздохнула и пустила слезу. Потом продолжила говорить:
– Он никогда не сбегал из дома. Можете мне не верить, но это так. Раньше я не могла и представить себе, что буду когда-нибудь лежать ночью в кровати и не знать, где сейчас Мэттью. Он всегда звонил, если собирался вернуться поздно. Если оставался ночевать у друзей, говорил, где он будет и с кем. А сейчас он просто ушел. Я знала, что иногда он прогуливал школу и гулял вместо этого с друзьями: они могли сидеть в кафе или играть в баскетбол. Меня это беспокоило, и я пыталась делать все, что было в моих силах. Но с тех пор, как от нас ушел его отец, Мэттью изменился. В худшую сторону. Знаете, как это бывает. Человек просто начинает вести себя по-другому.