Пользователь Jasper Cheese вклинился в разговор:
«Пока ты тут обсасываешь микрофон, она сосет чей-то член. Не строй иллюзий».
Lemon66 добавил:
«Да, чувак. Если она молодая и не стремная, то 100% трахается с кем-то. И трахалась раньше, пока ты вечерами обсуждал с ней философию Канта или от чего ты там торчишь».
Стив резко ощутил желание выключить компьютер и выбросить системный блок в окно, не думая, что он может кому-нибудь проломить череп. Но он этого не сделал, как и не совершил много других смелых поступков.
«Заткнитесь. Просто заткнитесь! – прокричал он в микрофон. – Если вы пришли сюда поглумиться, посмеяться над тем, что мне сейчас больно, гореть вам в аду. Я бы лично вас разорвал на части и поджег. Какие же мрази…»
Facebook lover написал:
«Она знает, что ты чувствуешь к ней?»
«Естественно! Мы говорили с ней об этом. Она предложила не торопить события. И больше общаться лично. И правильно, так мы сможем больше привыкнуть друг к другу».
«И сколько раз вы после этого встречались?»
Стив почувствовал, как у него участилось сердцебиение.
«Не твое дело».
Повисла пауза. Стив затягивался и стряхивал пепел в стеклянную банку. Это был худший из его эфиров, и ему даже начинало казаться, что он должен стать последним. Смысл онлайн-радио состоял в том, чтобы выплескивать негатив и не получать его в ответ. Иначе чем это отличается от потасовок в баре всякого быдла, которое ненавидел Стив? Ну разве что по морде никто никому дать не сможет. Хотя физическая боль могла и помочь – охладила бы пыл.
Facebook lover написал:
«Я думал, мы можем здесь давать советы друг другу, не вылизывая при этом задницу. Видимо, я ошибался. Но ты все-таки послушай. Если ты торчишь от какой-то девушки, а она тебя динамит. Если ты ждешь от нее сообщения уже не первую неделю, оправдывая это тем, что она занята или серьезно о чем-то раздумывает, кончай эту хрень. Прямо сейчас. Предложи ей: либо вы вместе идете и трахаетесь до потери пульса, либо вам пора прекращать эту славную переписку».
Стив прервал вещание и швырнул банку с пеплом в стену. Она разбилась, и, скорее всего, его сосед Берт Тилеманс – алкоголик со стажем – почти что заподозрил что-то неладное. Но потом Стив взял деревянный стул, на котором сидел, и также бросил в стену – он развалился на части.
И вот тут Берт уже напрягся и прокричал через стену:
– Эй, у тебя все нормально? Что за херню ты там творишь?
Стив ничего не ответил. Он смотрел на свои руки и чувствовал, как его кулаки просятся побить о бетон. Или даже о чью-нибудь кость.
– Стив, мне что, вызвать полицию? Что у тебя там?
Опять в ответ тишина.
– Я сейчас зайду к тебе. Предупреждаю, у меня в руках будет бейсбольная бита. И я не побоюсь ею воспользоваться.
– Да нормально у меня все, – произнес Стив. Берт нашел правильный подход. – Разозлился немного. Не парься.
– Так злись потише, мать твою, или вали на улицу! Ко мне скоро подруга придет. Еще не хватало, чтобы всякие психи мешали нам.
Стив никак не отреагировал. Он понял, что тема с Бертом закрыта – если, конечно, ничего опять не прилетит в их общую стену. Теперь Стиву нужно было сделать кое-что более важное. Потому что то, что писали ему в чате, звучало мерзко, но не бессмысленно. Ему и правда надо было поставить точку в истории с Эммой. А может, все-таки написать к ней продолжение.
Он взял телефон, открыл их переписку, где последнее сообщение от Эммы было: «Давай, я напишу тебе на неделе, и мы договоримся. О’кей?». Оно было отправлено два месяца назад, и тогда он написал ей: «Да, конечно». И сейчас он хотел наконец-то прояснить этот абсурд.
«У меня к тебе просьба. Я думаю, мне будет легче, если ты просто возьмешь и добавишь меня в “чс”. У меня нет с тобой связи, кроме как через эту страницу. Поэтому так мы сможем все закончить».
Категорично, но правильно. Стив больше не мог оттягивать. Он знал, что ему будет больно, гораздо больнее, чем сейчас. Но он был обязан написать это сообщение ради своего будущего.
Эмма прочитала его почти сразу и ответила примерно через минуту:
«Ты больше не хочешь общаться со мной?»
Стив прогнал прочь мимолетную радость из-за того, что Эмма, вроде как, не захотела от него избавляться. Ему нужна была конкретика.
«Я хочу общаться с тобой. Но не хочу навязываться. Два месяца назад ты сказала, что напишешь мне на неделе. А раз этого не произошло, то, значит, тебе это не нужно».
«Ты не навязываешься. Я была сильно занята из-за учебы и не смогла выкроить время для встречи».