«Мэттью Чемберс уже не жилец», – этот факт Горди сегодня осознал в полной мере. Ведь «не жилец» означало не только то, что вы больше никогда не встретитесь (что хорошо). Но и тот факт, что смерть – это то, что может произойти в любую секунду и с кем угодно.
– А ты сразу поверил, что Мэттью Чемберс действительно мертв?
– Что? Я думал, ты не хочешь говорить на эту тему.
– Так и есть. Просто… просто ты осознаешь, что этого мудака больше нет и никогда не будет? Ну да, сейчас в школе полно всяких напоминаний о нем. Но… скоро же все забудут.
– Хм… ну я однозначно понимаю, что его больше нет. Но… знаешь, в моей башке до сих пор не укладывается, что его нет навсегда. «Нет навсегда» – в это мне пока сложно поверить. И даже поезд не помог мне понять, что смерть – это про то, что навсегда.
– Ты придурок, Уилл, – тут же подметил Горди, услышав про поезд.
– Я поступил как придурок. Признаю.
– Знаешь, что… Пообещай, что не сдохнешь хотя бы в ближайшие лет пятьдесят. О’кей?
– Ха, о’кей, постараюсь, – сказал Уилл, но это прозвучало совсем не искренне.
Уилл сунул руку в карман и достал оттуда ингалятор от астмы.
– Из-за этой штуки пятьдесят – возможно, слишком большой срок. И, если честно, я бы не хотел дожидаться того дня, когда я стану старым и немощным. Я и так не отличаюсь здоровьем, а что будет, когда мне пойдет седьмой десяток? Я бы не хотел этого знать.
– Дай сюда эту штуку, – сказал Горди и тут же сам выхватил ингалятор из рук Уилла.
– Эй, а ну отдай! – напрягся Уилл и попробовал забрать ингалятор обратно.
Горди поднялся, и Уилл моментально сделал то же самое.
– Дай сюда, – повторил Уилл.
– Нет, – ответил Горди и поднял ингалятор над головой.
– Отдай его мне, Горди!
Уилл сделал еще один рывок в сторону Горди. И Горди тут же толкнул его.
Уилл, осознав, что просить и правда бессмысленно, решил поступить по-другому. И заехал Горди кулаком по лицу. После этого он уже не стал произносить ни слова.
Горди почувствовал, как крохотные костяшки Уилла соприкоснулись с его щекой. Его голова почти не сдвинулась с места, но было, черт возьми, неприятно.
– И это все, что ты можешь? – спросил Горди. И тоже заехал Уиллу кулаком по физиономии, да так, что тот моментально свалился на землю.
– Сука…
Горди бросил ингалятор в сторону и прыгнул на Уилла. Он поднял вверх кулак, показывая, что будет готов заехать по роже еще далеко не один раз. Но удар нужно заслужить. Ведь Горди не такой, как Мэттью, Митч и Дэйв, и насилие ради насилия он оставлял для сеансов в GTA.
Уилл находился под весом огромного жиртреса Горди и извивался, словно кот, которому предстояло искупаться в ванной. Выглядело это скорее, как попытка сопротивления ради сопротивления. Ведь Горди действительно весил до хрена.
– Прекращай дергаться, не то нос тебе сломаю.
В такие моменты ребята вроде Уилла могут спасти себя только одной фразой, не вызывающей отвращения и не грозящей страшнейшим клеймом «стукач». И это фраза: «Тронешь меня – будешь иметь дело с моим старшим братом». Старшему брату жаловаться допустимо по всем канонам средней школы. Но вот незадача – Роберт и Мириам не позаботились об этой проблеме и решили завести ребенка только после пяти лет совместной жизни. На этом они и остановились. Поэтому, когда толстый Горди Дениелс оседлал тощего Уилла Чедвика – последнему оставалось только повиноваться.
– А теперь слушай сюда, Уилл…
– Где мой ингалятор?!
– Это неважно, – заверил Горди. – Сколько ты раз сегодня вдыхал это дерьмо в школе, а?
– Раз десять. У меня астма, придурок!
Горди еле сдержался, чтобы не двинуть Уиллу еще раз. Но все же проявил милосердие.
– Десять раз, значит? А ведь мы даже не досидели до конца уроков!
– И что?
– Уилл, ну ты реально какой-то придурок, когда дело не касается домашки и контрольных.
Уилл еще раз попытался вылезти из-под Горди, но, конечно же, успехом там и не пахло.
– Да отстань ты от меня…
– Отстану, не кипятись. Вот только ответь мне, дружище, сколько раз ты сосал ингалятор, после того как мы свалили из школы? Прошло уже больше часа!
Уилл нахмурил брови и взял паузу на раздумья. А все потому, что ингалятором он не воспользовался ни разу.
– Ну и чья это была идея? – спросила Лилиан у своего сына, сидящего на диване то ли с виноватым, то ли просто с уставшим видом.