Тайсон спокойно посмотрел на нее:
— Заинтересовались?
Рошель смутилась — он ведь наверняка не пропустил мимо ушей нотку восторга, прозвучавшую в ее ответе. Она ненавидела людей, склонных к пустым мечтаниям, но это предложение было как золотое яблоко, упавшее прямо ей в руки. Именно об этом она грезила всю свою жизнь и хранила это страстное желание в самых потаенных уголках сердца, куда никому не позволяла заглядывать. Быть частью «Белых дубов», пусть даже в качестве сиделки для капризного старика, гораздо лучше, чем издали любоваться этим сказочным замком.
— Ну? — нетерпеливо подстегнул ее Тайсон. — Беретесь за это дело, мисс Роджерс?
— А вы уверены, что мы с вашим отцом найдем общий язык, ведь…
— Что вам мешает попробовать?
У него на все были заготовлены правильные ответы и взвешенные предложения.
— Завтра я заканчиваю работу у одной пациентки… — нерешительно проговорила девушка.
Он вновь улыбнулся и стряхнул пепел в стоявшую на столе пепельницу.
— Да, и об этом я тоже знаю, мисс Роджерс. Я заеду за вами завтра вечером, часов в восемь, хорошо? Разумеется, вы будете жить в «Белых дубах». Но не беспокойтесь: погибнуть для цивилизованного общества в этой глуши вам не суждено — я предоставлю в ваше распоряжение одну из машин на случай, если захотите съездить в город на выходные.
— Вы очень внимательны, мистер Митчел.
Тайсон поднялся.
— Кстати, насколько я помню, вы любите плавать. Так что не забудьте прихватить с собой купальник.
— Как вы об этом узнали?
— О, я знаю о вас достаточно, мисс Роджерс… и очень хочу узнать вас получше. Спокойной ночи. — Он открыл дверь и ушел.
Рошель огляделась, размышляя, не пригрезилось ли ей все это, но в воздухе еще витал запах сигаретного дыма, смешанный с ароматом мужского одеколона.
Тайсон Митчел Третий… Она видела его фотографии в газетах, но эти снимки не давали точного представления о нем. Было что-то роковое и очень существенное в живом человеке, что терялось в простом черно-белом оттиске.
Рошель начала расхаживать взад-вперед по комнате. Она всегда шагала, если ей нужно было принять решение. Когда вновь прозвенел дверной звонок, девушка все еще продолжала ходить.
— Кто там? — крикнула она.
— Билл, кто же еще? Ты, может быть, ожидала смотрителя дома? Вы что, мисс Роджерс, устраиваете здесь дикие оргии?
Она засмеялась и открыла дверь. Билл вошел в прихожую и схватил подругу в охапку.
— Отпусти меня, Билл!
— Эй! Что такое? — с усмешкой спросил он. — Ну же, не будь такой холодной! Это я, Билл, помнишь?
Рошель позволила ему себя поцеловать и затем медленно высвободилась из его объятий. Билл сунул руки в карманы и пристально посмотрел на девушку. Она постаралась не обращать внимания на недоумение в его взгляде.
— Хочешь чего-нибудь выпить? Есть чай со льдом, содовая…
— Чай, если у тебя есть лимон.
— У меня есть лимон. Думаю, мне не стоит напоминать тебе, чтобы ты чувствовал себя как дома?
Билл уже развалился на кушетке, откинув на подушку курчавую рыжую голову и закрыв голубые глаза.
— Ты знаешь, милая, что это место для меня — почти что дом родной. Правда. Здесь просто бесподобно, не то что в моей комнатушке четыре на четыре.
— Я же тебе сто раз говорила, чтобы ты снял квартиру. Не понимаю, как ты можешь жить в таком курятнике, довольствуясь одной-единственной крохотной каморкой.
Билл пожал плечами и рассмеялся:
— Я был бы отвратительным домовладельцем. Кроме того, потребовались бы мебель, посуда и тому подобная чепуха. Одно беспокойство!
Рошель покачала головой:
— Все понятно, Билл Лансей: ты просто не хочешь брать на себя никакой ответственности.
Молодой человек скорчил забавную гримасу:
— Справедливый судья Рошель Роджерс обвинила меня в страшном преступлении. Приговор обжалованию не подлежит. — Он не сдержался и прыснул от смеха. — Ладно, Рошель, сейчас слишком жарко, чтобы спорить. Должно быть, мы обречены на долгое и душное лето. Не припомню в своей жизни такого теплого мая, а ты?
Она со звоном кинула в стакан кубики льда и налила поверх них чай.
— А я не могу вспомнить лета, когда бы не было жарко во время нашего детства. На Клейтон-стрит всегда было как в печке. Горячий воздух заполнял дома, и мне казалось, что он их никогда не покинет.
Билл потянулся за запотевшим стаканом, который ему протянула девушка, и нахмурился:
— Ты никак не можешь забыть, да? Постоянно продолжаешь возвращаться назад? Зачем ты это делаешь, Рошель? Все закончилось, тяжелые и горькие дни остались в прошлом. Ты выбралась оттуда, так что постарайся забыть.