— Тай, с твоим отцом нужно что-то делать.
Тай выглядел усталым.
— Что, например? — нетерпеливо спросил он.
— Мы должны вернуть его к полноценной жизни, иначе его ожидают довольно мрачные перспективы — депрессия, ухудшение физического состояния…
Тай нахмурился:
— Я не понимаю.
Вернулась Мэвис, лишив Рошель возможности ответить, и девушка, пробормотав «спокойной ночи», поспешила к своему пациенту. Она слышала, как Тай с Мэвис смеялись в холле.
Что-то тут не так… Рошель всмотрелась в спящего старика и вспомнила его крик. Как ей хотелось ему помочь! Возможно, ей не разрешат даже попытаться, но она должна найти какой-то способ, должна!
Глава 7
На следующее утро после завтрака Рошель не чувствовала особого желания оставаться в своей комнате. За столом Тай был молчаливым, и весь разговор, как обычно, вела Мэвис. Большую часть времени Рошель не удавалось вставить ни слова, и, вспомнив о своих предчувствиях прошлым вечером, она решила поскорее уйти.
Рошель почти ничего еще в усадьбе не видела, только любовалась пейзажем из окна своей комнаты. Быстро сменив униформу на легкое платье, она поспешила выйти под яркое солнце. Лужайки сверкали политой травой, мерцал голубизной бассейн, и вокруг не было ни души. Тай исчез куда-то сразу же после завтрака.
От дома к реке бежала тропинка, заканчивавшаяся ступеньками, которые спускались к воде. Рошель быстро зашагала по тропинке и на мгновение остановилась у деревянной лестницы, глядя на реку и слушая, как она плещется о старый причал, выбеленный солнцем.
Здесь было так спокойно и мирно… Девушка вздохнула и стала спускаться. На причале она нашла уютное местечко, где можно было посидеть. Рядом были привязаны две лодки: роскошный быстроходный катер и плоское деревянное суденышко, которое недавно покрасили.
— Мэм…
Она вздрогнула, испуганная звуком человеческого голоса. На берегу стоял мужчина в синей рабочей робе, соломенной шляпе и перчатках.
— О, привет! — помахала рукой Рошель. — Вы работаете у Митчелов, да? Кажется, я видела вас возле особняка.
— Я тут главный мастер на все руки и садовник, — ответил он. — Зовут меня Сэм. А вы — новая сиделка, да?
— Верно.
Сэм спустился по лестнице, стащил с рук перчатки и сел рядом с девушкой, сдвинув шляпу на затылок.
— Старику нравился этот причал — был его самым любимым местечком в «Белых дубах». А вот этой старой лодкой он обычно пользовался, когда рыбачил. Любил чувствовать весла в руках. Досадно, что он теперь прикован к постели. Ох, беда…
— Вы давно здесь работаете, Сэм?
— Давно. Если посчитать — лет двадцать или даже больше.
— Значит, вы очень хорошо знаете мистера Митчела?
Сэм засмеялся, обнажив коричневые от табака зубы:
— Думаю, я знаю старого Митчела как никто другой. Может, даже еще лучше. Он обычно брал меня с собой на рыбалку. Мы с ним хорошо проводили время. Знаете, что он стоит пару миллионов долларов? А сам простой, как старый башмак. По крайней мере, со мной.
Трудно было вообразить, что ожесточенный парализованный хозяин «Белых дубов» когда-то любил такие простые вещи, как рыбалка и прогулки по реке.
— Вы видели его в последнее время, Сэм?
Садовник вытащил из кармана сигару, чиркнул кухонной спичкой о большой ноготь и закурил.
— Да. Я навестил его примерно неделю назад, и мне его вид совсем не понравился. Думаю, ему тоже было не так уж приятно на меня смотреть. Никогда бы не подумал, что Митчел будет покорно лежать без движения.
Рошель быстро повернула голову и пристально посмотрела на Сэма:
— Почему-то у меня такое же ощущение, Сэм. Скажите, он относится к тому типу людей, которые легко теряют веру в себя и также легко собираются с силами, чтобы преодолеть несчастье?
Сэм задумчиво попыхивал сигарой некоторое время, затем покачал головой:
— Трудно сказать. Иногда он действовал совсем иначе, чем можно было от него ожидать… Говорят, он в последние дни похож на одурманенного. Ночные кошмары опять же. Говорят, какие-то совершенно безумные. Это правда?
Девушка вспомнила прошлую ночь, ужасный крик своего пациента, и внутри у нее похолодело.
— Да, это правда. Ему больно чувствовать себя человеком лишь наполовину.
— Титанам падать больнее.
Рошель долго была под впечатлением этой фразы — она и сама чувствовала, что Тайсон Митчел Второй действительно неординарная личность. Тай ей тоже это говорил. Он, казалось, очень любил своего отца. Почему же тогда он относится ко всему спустя рукава? Почему позволил отцу признать себя безнадежным? Как сиделка, она понимала, что должна попытаться сделать все возможное для своего пациента. Но ей нужна была чья-то поддержка, и она знала, даже не спрашивая, что не получит ее от Мэвис Доналд, что Мэвис на самом деле собирается ставить ей палки в колеса на каждом шагу.