— Эй, ребята, я дома!
— Я слышу, — произнес Дэнис, появившись из соседней комнаты. В руках он держал виски со льдом. Похоже, он еще не начинал пить: его взгляд был ясным и холодным.
Материнским ли инстинктом, человеческим ли, не знаю, но я почувствовала приближающуюся беду.
— Что произошло? — воскликнула я, ощущая, как все внутри сжимается от страха — Кикит заболела, Джонни поранился, Конни умерла. — Что произошло? — повторила я уже шепотом.
Дэнис прислонился к двери и начал маленькими глотками пить виски. Когда он снова взглянул на меня, выражение его лица показалось мне странным.
— Что-то с мамой?
Он покачал головой.
— С детьми?
— С ними все в порядке.
— Но где же они?
— В доме моих родителей.
Родители Дэниса жили под Нью-Гемпширом, в тридцати минутах езды отсюда. Я могла понять, что они помогали Дэнису заниматься детьми, пока меня не было, но не в день же моего приезда. Джонни и Кикит так же страстно мечтали увидеть меня, как и я их.
— Мне поехать забрать их?
— Нет. — Тон его голоса показался мне таким же странным, как и выражение лица, более холодным и более жестким, чем обычно.
Внезапное воспоминание о другом споре, который произошел между нами несколько месяцев назад, озарило мою память. Поначалу мы с жаром что-то доказывали друг другу, а затем Дэнис стал таким же холодным и жестким, как и сейчас, и предложил расстаться.
— Почему нет? — спросила я уже более спокойно.
Он сделал еще один глоток.
— Дэнис! — В прошлый раз я отговорила его от решения расстаться, и делала это не единожды раньше, но теперь он выглядел более уверенно.
В дверь позвонили.
Я кинула взгляд на дверь, а потом снова обратилась к Дэнису, который совершенно не удивился звонку:
— Кто это?
Он жестом велел мне открыть, что я и сделала. На крыльце стоял симпатичный, аккуратно одетый мужчина средних лет.
— Вы Клер Рафаэль?
— Да.
Он протянул мне стандартный официальный конверт. Как только я его взяла, мужчина повернулся и направился к выходу.
На конверте было написано мое имя. Обратным адресом значился офис полиции в Эссексе.
Я закрыла дверь и, бросив на Дэниса взволнованный взгляд, открыла конверт.
Глава вторая
Моим глазам предстало временное решение, выданное судом штата Массачусетс, отделением в Эссексе, по наследственным и семейным делам. Дэнис выступал в качестве истца, я — в качестве ответчика.
Я с недоумением посмотрела на мужа — он выглядел безмятежным. Я прочитала:
В ожидании дальнейшего слушания дела или принятия окончательного решения суд постановляет следующее:
Истец (отец) обязуется принять на себя временную опеку над Джоном и Кларой Кейт Рафаэль, несовершеннолетними детьми судящихся сторон.
Супруга обязуется освободить принадлежащее мужу помещение на период, начиная с настоящего времени и до двенадцати часов понедельника, 28 октября, когда обе стороны должны явиться в суд за окончательным решением.
В вышеуказанное время будет проводиться слушание дела по определению временной опеки над детьми и финансовой поддержки в преддверие окончательного постановления о разводе.
Решение было датировано сегодняшним днем, четвергом, 24 октября, и подписано судьей отдела по наследственным и семейным делам Е. Уоррен Сельви.
Я долго разглядывала бумагу. Мне пришла в голову только одна мысль: Дэнис решил сыграть со мной нелепую шутку, чтобы донести до меня, насколько сильно он ненавидел мои отъезды. Но бумага выглядела настоящей — тисненый фирменный бланк, пустые поля, заполненные на добротной печатной машинке, которая, я проверила, оставляла следы на оборотной стороне листа. Да и сам Дэнис даже и не думал смеяться.
— Что это? — спросила я.
— Там все ясно сказано.
— Похоже на судебное решение.
— Умная девочка.
— Судебное решение?!
— Именно оно.
— Дэнис, — испуганно воскликнула я, протягивая ему бумагу, — что это?
Дэнис всегда носил маску. Недостаток деловой хватки он компенсировал обаятельной внешностью, шармом и самоуверенной улыбкой, чем очень притягивал к себе людей. Но, будучи его женой, я прекрасно знала, что за этой маской он прячет огромную неуверенность в себе. По крайней мере, так обычно и происходило. На этот раз его уверенность казалась вполне искренней. Это меня насторожило.
— Я подал на развод, — ответил он. — Суд дал мне право на временную опеку над детьми и постановил, чтобы ты переехала из этого дома.