Елена Кузьминых
Когда сбываются мечты
«Если мы вновь хотим стать хозяевами в своем городе, нам предстоит долгая и трудная работа по его очистке. Всеми мерами, вплоть до отстрелов, если потребуется. Увы, время, когда этого ещё можно было избежать, упущено давно и безнадёжно».
«Эк его разнесло», — подумала Ксаночка по адресу неведомого блогера. Всю длинную запись она читать не стала, а выделенные жирным шрифтом строки бросились в глаза. Старая, унылая и бессмысленная песня, которую раз за разом кто-нибудь подхватывает после очередного нашумевшего происшествия с участием «гостей столицы». Может, и у этого кто-то знакомый пострадал… Девушка забыла о нём раньше, чем закрыла страницу в Интернете. Полчаса безделья заканчивались, и она — молодец: никакого кофе с печеньем. Ничего не попишешь, её стройная фигура — не дар природы, а результат немалых усилий.
Ксаночка, разумеется, не знала, что сегодня утром некий чернявый парень нагло и беспардонно уселся на свободное место, которое рассчитывал занять автор гневного воззвания, вынужденный добираться на метро из-за утренних пробок. Звали кандидата на отстрел Костиком, его родители прожили в Москве всю жизнь, и у него болела подвёрнутая накануне лодыжка.
Ничего примечательного в челе не было. Он сосредоточенно рылся на полке со всяческой оккультной макулатурой, которую старый Генбек Хамзи держал в своем магазине для таких вот случайных визитёров. Старательно отутюженный и всё равно плохо сидящий костюм, стандартная причёска — короче, одна из тысяч почти одинаковых песчинок на улицах мегаполиса. Если Андрон Треми и обратил на чела внимание, то лишь потому, что его появление мешало закончить начатый разговор. На всякий случай Андрон сощурился, пряча глаза. Совершенно лишняя предосторожность: чел таращился лишь на хозяина, явно не горя желанием делиться предметом своего интереса с посторонними.
Старый шас с видом бесконечного терпения неспешно отодвинулся в сторону от Андрона. Чем дольше игнорировать этого типа, тем дольше он здесь будет маячить, к тому же вдруг он вознамерился что-то из макулатуры купить?
Чел суетливо подскочил к Хамзи и заговорил почти шепотом, что не мешало чуткому уху масана без труда разбирать слова.
— Скажите, уважаемый Генбек, э-э-э…
— Я вас слушаю.
— Вам не знакома такая книга — «Некрономикон»? Вам приходилось её видеть?
— Её никогда не существовало, юноша. Так же как сумасшедшего араба аль-Хазреда. Я бы советовал вам меньше доверять Интернету и авторам мистических триллеров. А у Лавкрафта было чересчур живое и богатое воображение.
— О да, он использовал свой дар на всю катушку, — чел странным образом успокоился и больше не походил на неловкого просителя, который мучительно соображает, как преподнести «значительному лицу» конвертик с «вознаграждением». — Потому что больше всего этот писатель боялся, что древние обитатели Земли в его книгах выйдут похожими на себя, и из страха творил монстров один другого краше.
— Где вы такое вычитали, позвольте поинтересоваться?
— В одних малоизвестных мемуарах.
— Так зачем же вы отнимаете моё время, юноша, задавая вопросы о плодах воображения?
— Крупицы истины вплетены в них настолько хитро, что целой жизни не хватит, чтобы отыскать хоть часть. Но я не мог не попытаться. Извините за беспокойство.
Возле двери чел остановился и моргнул от неожиданности, не понимая, как сумел его опередить Андрон, только что стоявший у дальнего прилавка.
— Простите, я оказался невольным свидетелем вашей беседы с уважаемым Генбеком. У меня один вопрос: вы ищете знания или нечто иное?
— Большую часть жизни я занимался как раз тем, что получал бесполезные знания, — скривился чел.
— Истинное знание нельзя купить из-под полы в книжной лавке.
— Вы предлагаете купить то, что спрятано под полой у вас?
Андрон взглянул на чела в упор, позволив увидеть свои красные глаза.
— Возможно, — ответил он. — Если пойму, что вы способны заплатить необходимую мне цену.
— Мы будем обсуждать её прямо здесь?
— Зачем же.
Вампир знал, что жертва пойдёт за ним куда угодно, и не удивлялся этому. Он не применял магию крови, дело было в самом челе. У тысяч его соплеменников, точно так же страдающих от нереализованных амбиций, каждое желание имело вполне определённую цену, которую можно за него заплатить. Вероятно, они с радостью продали бы душу своему символу абстрактного Зла, но непременно постарались бы не продешевить.
Новый знакомец Андрона сделал бы это за возможность безнаказанно стереть с лица земли тётку, с утра обругавшую его в толчее подземки. Не торгуясь.