В шарашке пленных растащили по разным помещениям и допросили. С пристрастием.
— Вы кто такие?
— Мы лесники, кварталы размечаем. Вот у меня документ в кармане.
Верно, документ есть, с фотографией и синими печатями.
— А оружие зачем? Автоматы?
— Так тут медведи.
— Неужели? В ближнем Подмосковье? А умнее ничего не придумал?
Удар не сильный, но болезненный, потому что хорошо поставленный.
— Говори, дурак, всё равно всё расскажешь, только измучаешь себя и мы о тебя руки отобьём.
Еще удар. Глухой стон.
— Дай-ка я.
Дознаватель придвинулся, ухватил указательный палец, резко, как карандаш, переломил его надвое.
— Будешь говорить?
Ухватился за второй, зажав кисть ладонью и рванул так, что белые обломки кости, прорывая мышцы и кожу, наружу полезли.
И хоть бы кто поморщился — привычные ребята, сколько им этих пальцев переломать пришлось на фронте, потроша «языков» по ту сторону передка, когда не было возможности перетащить их через нейтралку, а сведения были нужны кровь из носу.
«Лесник» вскинулся, взвыл.
— Не ори, никто тебя здесь не услышит. Ну что, будешь говорить?
Крутанул уже сломанный палец, кроша изломанные кости.
— А ну, стой. Студента сюда, — приказал Крюк.
Явился Студент, доложил по-военному: «По вашему приказанию…» Покосился на пленного, на окровавленные руку и одежду, на неестественно выгнутый палец, на кости, торчащие из раны. Побледнел, слюну судорожно сглотнул.
— Вот тебе «язык», который разговорить надо. Как — не знаю, можешь на ремни его порезать, — усмехнулся Крюк. — И без соплей. Привыкай к ратному труду.
Студент стоял как парализованный.
— Давай-давай, — толкнул его в спину Крюк. — Спроси — кто он?
— Кто… ты? — машинально повторил Студент, пытаясь унять дрожь в руках.
— Слюнтяй! — зло процедил Крюк и ударил Студента в лицо. По-настоящему, так, что кровь из-под кулака брызнула. — Ты думаешь, он тебя пожалеет, если что? А ну, отпустите его.
От «Лесника» отшагнули, толкнули в спину.
— Забьёшь этого, — кивнул Крюк на Студента. — Если до смерти забьёшь, то больше пытать не будем. Отпустить не обещаю, но смерть твоя будет лёгкой. Слово!
Пленный замотал головой, сжал правый кулак, собрался для боя как пружина. Был у него стимул — умереть не в муках, не с переломанными, раздробленными пальцами, а от милосердного удара ножом в сердце.
— В круг!
Студент, инстинктивно отшатнулся назад, но наткнулся на жёсткие, выставленные колени и кулаки.
— Дерись!
Драться Студент уже умел — научили. Крюк научил, колотя не жалеючи, еще там, на зоне.
Пленник шагнул вперёд, вскинул покалеченную левую руку, отвлекая внимание, и ударил жёстко правой в лицо противнику. Целил в висок, но промахнулся, угодил по голове, но так, что под костяшками кулака кожа лопнула и по волосам густо поползла, закапала кровь.
Студент отшатнулся и пропустил еще несколько ударов.
Такая альтернатива — или ты, или тебя.
Понимал Студент, что не будет Крюк останавливать пленника, что позволит тому добить его. Прыгнул вперёд, занёс правую руку, но пнул ногой в колено, как учил его Крюк, неожиданно и резко. «Драка — не бокс, здесь всё приёмы хороши, — говорил Крюк. — Так дерутся урки без правил, так должен драться ты — пинай, кусай, рви зубами уши и нос врагу, не давай встать упавшему, бей, пока он лежит, бей в спину, режь по-тихому…»
«Лесник» упал. Распалённый дракой, болью, запахом крови, но больше всего страхом. Студент насел на него сверху, несколько раз ударил кулаком в лицо и, схватив за уши, заколотил затылком о бетонный пол.
— Молодец. Теперь, пока не прикончил, спроси — кто он?
— Кто ты? Кто? Отвечай, падла!
— Без истерики, — очень спокойно произнёс Крюк, придержав занесённую руку Студента. — Не теряй рассудка. Никогда.
Студент замер, глядя на разбитое, окровавленное, расплющенное лицо.
— Если он будет молчать, то выдави ему глаз.
— Что?!
— Глаз выдави. Глаз — это больно и страшно. Надави сбоку большим пальцем и выдави к переносице.
Студент кивнул, приложил палец к глазу. Пленник замычал:
— Мы… Я… Нас генерал Собуров послал.
— Зачем?!
Из-под пальца выступила кровь, глаз деформировался и полез из глазницы.
— Узнать… Кто вы… И зачем… Больше я ничего не знаю.
— Кто может знать больше?
— Командир, тот, который со шрамом.
— Ясно. Добей его. Больше он ничего не скажет. Руками добей.
Студент на мгновенье замер, оглянулся на Крюка, а потом резко и сильно ударил кулаком, костяшками пальцев в переносицу пленнику. И еще раз. И еще, глубоко впечатывая кулак во что-то мокрое и липкое…