— Это люди генерала Собурова, — доложил Пётр Семёнович.
— Собуров? Это не тот, который под Жуковым ходит?
— Я не знаю.
— Я знаю! Он в Уральском округе под началом Жукова служит, разведкой заведует. Выходит, Константиныч под меня копает? — Товарищ Берия задумался. — Неймется ему… Хотя вряд ли это он. Жуков, конечно, известный стратег, но в политике слеп и без поводыря в драку не сунется. Не его масштаб. Кто-то его подтолкнул. Сильно подтолкнул… Кто?.. Что он вообще тут делает, когда ему положено в о́круге сидеть! Интересно… А, Пётр Семёнович?
Пётр Семёнович молчал. Не его ума это дело — начальству подсказывать. Да и что ответить? Эта колода не его, в той колоде одни только короли и тузы, а ему максимум шестёрки тасовать.
Товарищ Берия поднял телефонную трубку.
— Николай Михайлович, ты?.. Информацию я получил. Не важно от кого… Запроси потери по Уральскому военному округу за последний месяц и организуй проверку отсутствия либо наличия личного состава на местах, особенно по линии разведки. Причину сам продумай, сдаётся мне, там заговор зреет. Не знаю какой — троцкистский или шпионы японские в штабах завелись. Копни поглубже и результаты мне на стол. И еще, кроме Уральского, пару округов подцепи, чтобы подозрения не вызывать. Действуй. — Положил трубку. — Теперь посмотрим, как товарищ Жуков крутится будет. Потянем ниточку — глядишь, клубок выкатится. Ты молодец, Пётр Семёнович, вовремя углядел. «Лесников» этих куда дел?
— Двух похоронил. Командира в подвале держу.
— Жив командир? Это хорошо. Заберу его у тебя завтра в ночь… Отпечатки пальцев с мертвецов снял?
— Здесь они. — Пётр Семёнович поставил на стол большой, раздувшийся саквояж.
— Что это?
— Головы и руки для опознания.
— Не хочешь заморачиваться?
— Не хочу ошибиться. Пусть этим специалисты занимаются. Если надо, могу трупы представить, место помечено.
— Ладно, ступай.
— Что мне дальше делать?
— То, что делал: сидеть, ждать таких вот «лесников», которые нос суют куда не следует. Сдаётся мне, не последние они, кто-нибудь еще в гости пожалует. Много нынче любопытных развелось…
Прав товарищ Берия. Сужаются круги, каждый в чужом кармане шарит, чтобы козырную карту сыскать. Не верят соратники друг другу, каждый каждого подозревает, желает первым за руку схватить. Зреет гнойник, все это понимают, все ждут чего-то. А на трибуне вместе стоят, толпе машут, улыбаются — соратники, друзья, ученики и продолжатели дела Ленина — Сталина.
— И саквояжик свой со стола убери, чай не бумаги там. — Берия брезгливо поморщился.
Пётр Семёнович снял, задвинул саквояж под стол…
Тяжела наука была у Петра Семёновича. Как на нары загремел — сам не понял. Жил себе, учительствовал, никого не трогал, детишкам в школе историю и литературу преподавал с восьми до шестнадцати, когда другие в шахтах и у мартенов пупы надрывали, стахановские рекорды ставя. Тихая у него жизнь была, может, не такая роскошная, как у советских писателей и режиссёров, но вполне себе сытая. Только однажды всё кончилось — приехал за ним ночью «черный воронок»…
А дальше… Дальше как у всех — камеры, допросы, мордобой.
— Как вы смеете, я учитель ваших детей! — искренне возмущался Пётр Семёнович после первого тычка в лицо.
— Какой ты учитель? Ты враг народа!
— Я?!
— Кто на уроках сравнивал французскую революцию с нашей, великой, пролетарской? Было такое?
— Ну да, кажется. На примере французской революции можно проследить тенденции движения народных масс против…
— Ты мне вола тут не крути, и нас с французиками не равняй. Они империалисты, враги наши, а ты их в пример ставишь!
— Не в пример, а как пример.
— То есть «пример» был. Так и запишем…
— Вы не так поняли.
— Всё я понял, от органов не спрячешься — организовал среди учеников контрреволюционную троцкистскую организацию, чтобы вырастить из них внутренних врагов нашего коммунистического строя.
— Бред какой-то…
— А это что?.. Вот показания твоих учеников, которые утверждают, что ты вёл среди них антисоветскую агитацию, призывал к свержению советской власти и покушению на товарища Сталина.
— Это недоразумение, это же дети, какое покушение?!
— Дети? Я в их возрасте в Гражданскую беляков рубал, взводом командовал! В Москву на парад собирались приехать?
— Да я хотел, отличников, в виде поощрения…