За последний год мы плавали домой трижды. Я каждый раз зачаровывал большую партию подготовленного семьёй товара. Доходы резко выросли, и отец купил скотину и дорогие инструменты.
Однако сундук, сработанный магом-универсалом, сильно отличался от сундука просто зачарованного. В первую очередь размером внутреннего пространства. Поэтому отец хотел, чтобы после учёбы мы вернулись домой и принялись за дело с размахом. Вот только мы с братом, хоть и скучали по родным, всё же привыкли за последние три года к вольной жизни. Да и немного могла предложить наша родная станица в плане развлечений.
Кроме того, больно хотелось мир посмотреть.
Мы сошлись с двумя северянами, которых тут величали варварами. Высокие, статные парни рыжей масти разительно отличались от других народов. Среди выходцев с Северного Плато пространственников почти не было, поэтому у них в кланах тоже легко можно было бы найти хорошую работу на пару-тройку лет. Да и оружейники там требовались всегда. Ребята звали к себе в клан на приработок. Говорят, что северный континент очень красив.
Я также не бывал в Минхатепе, государстве на юге. Там климат разительно отличался от нашего, животные и растения были совсем иными, а внутри страны лежала настоящая пустыня. Минхатепцы говорили, что нет зрелища прекраснее, чем закат в пустыне. Ещё бедняги всё время мёрзли и тратили огромные усилия на обогрев своих комнат, поэтому селились всегда исключительно вместе.
Северяне, напротив, до самой зимы ходили в рубахах-безрукавках и коротких штанах чуть ниже колена. Летом же и вовсе старались лишней одеждой себя не обременять, порой нещадно обгорали на нашем солнце и смущали редких девиц.
Ковен располагался на самом крупном континенте нашего мира, Карастели. Южнее лежала Альмендрия, с которой в последние годы у них были крайне напряжённые отношения, а на самом востоке континента на полуострове находилась моя родная Шемальяна. Именно Карастель была заселена в первую очередь, поэтому наш мир и носит это название. Минхатеп и Северное Плато были освоены тысячи лет назад, когда люди научились плавать на такие серьёзные расстояния.
Мысли текли плавно и размеренно, я уже начал задумываться о том, что буду брать в столовой на обед, когда в ворота раздался стук. Мои напарники-дежурные встрепенулись, кто-то даже проснулся, а я двинулся открывать ворота.
Судя по магическому отклику, к нам пожаловало двое пеших. Интересно, откуда они тут вообще могли взяться? От всего мира Небесный Город отделён высочайшими горами, совершенно не проходимыми зимой. И Штормовым морем, которое порой подбирается к горам вплотную, подмывает целые скалы и обрушивает в себя тонны горной породы. Проехать точно нельзя, разве что пешком. А магический купол вокруг Ковена искажает порталы.
Обоих пришедших я определил как сильных магов, артефактов при них не было никаких.
Неужто ещё невесты?
Три дня назад в кабинете Архимага из портала вывалилась девица из другого мира, утверждающая, что она одна из невест императора Альмендрии Эринара Торманса. Оказалось, что девушка — сильная магичка, и Араньяс уже пристроил её в Ковен. Быть невестой огневика-императора — участь действительно незавидная. Говорят, любовниц у него целый гарем. Ещё говорят, что в постели он не может контролировать свой огонь, и после каждой ночи с ним женщинам приходится долго лечиться от ожогов.
Новую девушку, Лилию, мы с братом видели в столовой. Необычная, голубоглазая и светловолосая. Я таких никогда не встречал. Северянки рыжие, а все остальные нации чёрной масти с карими глазами. Вот оттого и любопытно живётся в Ковене: что ни день, то что-то новенькое увидишь. Брату девица очень по нраву пришлась, он от её форм глаз никак не мог оторвать и всё подбивал меня пойти к ней познакомиться. Вот и шёл бы сам, мне иномирная магичка не особо глянулась.
Дверь я открыл с помощью четырёх других дежурных. Ещё одна дань защите Небесного города: ворота можно открыть только впятером. Это правило ввели много веков назад, когда мятежный маг смог в одиночку открыть ворота врагу при осаде.