Кроме того, он продолжает изучать языки. В 33 года он знал пятнадцать языков. Кроме названных семи он овладел - польским, шведским, норвежским, чешским, датским, латинским, а также классическим и современным греческим языками. Шлиман хорошо видел, сколько пробелов в его образовании, и каждую свободную минуту отдавал учебе, уделяя особое внимание истории.
«Мне не хватает общего образования, я никогда не стану ученым», - записал он в свой дневник в минуту отчаяния.
Мечты юношеских лет не покидали Шлимана, хотя он и ушел с головой в купеческие дела, ворочая миллионами. Все это он считал лишь средством к достижению цели, поставленной им перед собой в далеком детстве. В свободное время Шлиман переводил на современный греческий язык и учил наизусть всего Гомера, вникая в мельчайшие детали, на которые критики либо не обратили внимания, либо недооценили их важности. Несмотря на то, что даже выдающиеся историки того времени считали «Илиаду» и «Одиссею» плодом поэтической фантазии и утверждали, что Троя на самом деле вообще не существовала, он ни разу не поколебался в своих убеждениях.
Шлиман знал, что великие греческие историки во главе с Геродотом и Фукидидом никогда не сомневались в исторической достоверности Троянской войны, хотя в поэме Гомера часто упоминаются боги, помогающие людям, и происходят чудеса
Но ведь в «Илиаде» и «Одиссее» наряду с фантастическими эпизодами немало реалистических сцен из обычной повседневной жизни: например, картины хлебопашества и рыболовства, а дворцы и убогие хижины, скажем, жилище свинопаса в «Одиссее», оружие, домашние занятия женщин, одежда и украшения описаны настолько подробно, что просто-напросто кажется невозможным, чтобы все это существовало лишь в воображении поэта. Кроме того, Гомер точно указывает географическое положение берегов и островов Средиземного моря, хотя порой и уносится на крыльях фантазии в сказочные страны, например, при описании острова Цирцеи, сраны циклопов или Гадеса.
Но время осуществления давней мечты еще не настало. Шлимана захватило пока что другое деле. В 1848 г. в Калифорнии нашли золото. Сразу же ринулись туда, словно в поисках земли обетованной, огромные массы людей; казалось, что началось наибольшее со времен крестовых походов переселение народов. Неудержимая лавина двигалась через Соединенные Штаты, пробиваясь сквозь прерии, леса и пустыни, переходя реки и топи, взбираясь на перевалы Скалистых гор и Сьерра-Невады. Золотая лихорадка охватила не только американцев, но и европейцев. Калифорнию заполонили шумные толпы бродяг, скорых на драку и выпивку, скитающихся бедняков и авантюристов - искателей легкого обогащения. На безлюдных местах быстро возникли наскоро сколоченные из досок селения с корчмами и игорными домами, где скандалы и убийства были самыми обыденными вещами.
Шлиман тоже отправился в Калифорнию, где открыл в деревянном бараке контору и с большой прибылью скупал золотой песок у старателей, которым немедленно требовались деньги на кутежи и азартные игры. Даже заболев тифом, Шлиман, лежа в задней комнатушке конторы, с постели следил, как проводятся сделки.
Увеличив таким образом свое состояние, Генрих Шлиман покинул Калифорнию и предпринял путешествие сначала в Каир, а затем в Иерусалим и Трансиорданию. Во время поездки он настолько хорошо овладел арабским языком, что даже сами арабы не могли распознать в нем иностранца. Шлиман совершил неслыханно отчаянный для того времени поступок: надел арабский костюм, для большей безопасности велел сделать себе обрезание и пробрался в Мекку, что запрещалось неверным под страхом смертной казни.
И, наконец, он отправился в Грецию - страну, овеянную мечтами юности. Когда корабль приплыл к берегам Итаки, родины Одиссея-мореплавателя, путешественника охватило сильное волнение. Шлиману казалось, что после долгих лет скитаний по свету, после многочисленных приключений, он так же, как некогда Одиссей, вернулся, наконец, на родину. Генрих встал на колени и со слезами на глазах поцеловал землю. Жители острова с удивлением и любопытством смотрели на незнакомца, который вел себя так странно.