- Вам назначено?
- Я по срочному делу! - выкрикнул Александр, проносясь мимо неё.
- Если не назначено, то... Эй! Останови-и-итесь!
Взвизгнув на последнем слове, секретарша ухватилась за его чемодан и затормозила каблуками в пол. Под жуткий скрип пластика по мраморной плитке Александра мотнуло назад, и он встретился с ней лицом к лицу.
- Мне очень нужно! - взмолился он, апеллируя к тому человеческому, что в ней ещё осталось.
- Если вам не назначено, то нельзя, - строго ответила секретарша, поправляя съехавшие набок очки головизора. Такому безапелляционному тону позавидовал бы и банкомат, выдающий ошибку при неверно набранном пин-коде. - Правила одни для всех. Запишитесь на приём, и вам...
- Дорогая... э-э... - Александр едва заметно прищурился, читая с бейджика, - Анастасия Кирилловна, Настенька, решается вопрос жизни и смерти. Ну пропустите!
- Я... - Тут ему открылось невероятное: при звуках своего имени секретарша отвела взгляд и закусила нижнюю губу. По её лбу всколыхнувшимися волнами морщин прокатились мучительные раздумья. - Я думаю... это хм... будет против правил. Поэтому нет.
«Гадина - она гадина и есть», - выругался про себя Александр, а вслух сказал:
- Я всё равно пройду! Чтобы бы вы там о себе ни думали!
И вырвал из рук секретарши, опешившей от такой наглости, чемодан.
В кабинете Григория Петровича царили импровизированные тропические джунгли. На полу вместо ковра произрастал ядовито-зелёный газон. Обои на стенах в режиме реального времени транслировали изображение и звуки дикой природы. Система кондиционирования исправно выдавала тридцать градусов тепла. Ну и вишенкой на торте, стоило Александру захлопнуть за собой дверь, как с потолка на него свалился маисовый полоз.
- Мося, вот ты где всё это время hide. А папочка тебя not found! - с глуповатой улыбкой на лице просюсюкал загорелый толстяк, одетый в льняные брюки и футболку-поло, снимая с Александра рыжую, в красные с чёрным пятна змею.
А ведь эти стены помнили Петра Григорьевича. Не человек, человечище был! Полковник ВВС в отставке, автор тридцати пяти изобретений и более семидесяти научных публикаций. Он ведь с каждым сотрудником находил время побеседовать. Каждого в лицо знал. А не запирался в кабинете, и не сажал у двери, словно пса цепного, секретаршу.
Жаль, ушёл на заслуженный отдых, на пенсию. А сын его, даром что заграницей учился! То Грузию с Джорджией перепутает, то имя президента забудет, то про секретную разработку дружбану по колледжу сболтнёт.
Не директор, а одно сплошное недоразумение!
- Вам ничего не мешает? - не удержался Александр от иронии, глядя на зажатую у Григория Петровича подмышкой клюшку для мини-гольфа.
Толстяк озадачился. Будто водная гладь, всколыхнувшаяся от меткого броска камнем, его лоб поплыл морщинами. Прошла секунда, другая, третья - Александр успел себя отругать за несвоевременно проснувшуюся язвительность, - но нет, обошлось. На круглом лице снова расцвела глуповатая улыбка.
- Да, пожалуйста, подержать, - с этими словами Григорий Петрович впихнул ему в руки клюшку, а сам, не прекращая сюсюканья, понёс маисового полоза к столу.
Глядя начальнику в спину, Александр почувствовал себя живой вешалкой - и это было чертовски унизительно.
- Я Александр Дмитриевич Фофаноф, - прокашлявшись, начал он. - И я тот самый человек...
- Фофанов? - перебил его толстяк. - О! Это имя кажется я знай. Фофанов опаздывает на пять часа. Да? Or stay away?
- Максимум на четыре, чаще на два-три.
- Exactly! Я вспомнил, - улыбка сползла с лица Григория Петровича, как сходит по весне снег, открывая взгляду скопившийся за зиму мусор. От прежнего его благодушия не осталось и следа. - Вы же Фофанов, который имеет a cute habit спать на диване в холл.
- Ну и что? Что! Что такого в том, чтобы полчасика поспать на диване? - вспылил Александр. - С ним от этого что-то случится? Обивка порвётся? Или отвалятся ножки? Зачем тогда, вообще, этот диван в холл поставили? Для кого?
- Половина правды. Но! - Григорий Петрович предупреждающе поднял указательный палец вверх, призывая Александра к спокойствию. - Где результат? Хотеть иметь a cute habit, выдавать большой результат. Я хотеть видеть ready program завтра, а не... не... хм... not excuse. Do you understand me?
В этот раз Александр промолчал. Но не потому, что ему нечего было ответить, просто слишком много пришлось бы объяснять. Про сбор информации, проработку нескольких вариантов, выбор из них оптимального.
Про вдохновение, в конце концов!
- Я знай, что программист - это creative work, но дисциплина первое место, - Григорий Петрович вздохнул, как будто этот разговор тоже был ему в тягость, на что Александр лишь сильнее насупился и до побеления костяшек сжал клюшку. - Завтра ждать вас в девять. Будь как все! Иметь шанс to keep деньги.