- Тогда перестаньте называть меня « дамой», потому что я не благородного сословия и титулов у меня нету.
- Вы простолюдинка? Быть не может.
- Может. Моя мать- учительница начальных классов в школе, а отец работает на заводе, токарем. В наше время это самое низшее сословие... Вообще, у нас сословного разделения уже сто лет как нету- никаких титулов, никаких благородных господ и холопов. Хотя, блин, мы к этой системе благополучно уже вернулись, как ни крути, только называется всё по -другому...
- Расскажите ещё. Мне интересно.
И мы говорили, точнее, это я говорила, а Ларс слушал, уперев подбородок в кулак- он слушал меня, блин! Не перебивал каждые полторы минуты, переводя разговор на свою персону. Не зевал, не игрался телефоном- ну, чем -нибудь другим, сообразным своей эпохе, не пялился в окно... И я подумала, что за одно это ему можно поставить памятник. И ещё подумала, что...
Проснулась. Дома. Чуть не завыла от обиды, но потом осознала, что держу что- то в руках. Что -то такое непривычное...
Кинжал Ларса! Я смогла! Протащила! Я так хотела этого- и смогла!
Ну, дело за малым. Лилит зарезать.
Кинжал здорово придал мне уверенности. Настолько, что я открыла дверь своему мужу, предварительно не удостоверяясь, что это именно он, а не очередная нежить.
Олег вёл себя странно. Суетливо как- то. И глаза отводил. Говорил, говорил всё о какой -то чепухе, фальшиво смеялся, и я поняла, что что- то у него случилось... Вроде, и не пьяный, хоть запах и есть...
Зашла в нашу комнату, прислонилась к косяку и смотрела, как он переодевается. Не видел он меня.
- Вы что, у себя кошку завели?
- Какую кошку?- спросил он, вздрогнув, и обернулся.- Ты меня напугала. Ты же была на кухне...
- Кошку, которая исцарапала тебе спину. И грудь тоже.
- Ты стала хорошо видеть без очков?
- Идеально.
- Юль, прости засранца...- Вздохнул он.- Ну, бес попутал... Ну, бывает же. Я свинья, я знаю. Но это всё так, случайно вышло. Одноразово. У всех же бывает, по пьянке. А теперь мне самому противно. Я тебя люблю. Не гони меня, а? Кроме тебя, мне никто не нужен...
Ну разумеется. Потому что кто, кроме меня, даст ему такую свободу? Гулять, где вздумается и знать, что никто не спросит, где ты был, потому что доверяют... Кто ещё будет терпеть этих случайных баб, с которыми- по пьянке? Кто не устраивает скандалов и сцен ревности? Без меня, с другой женщиной, Олежеку будет гораздо хуже жить в плане свободы воли. На поводке ведь ходить будет. А он очень не хочет на поводок.
Вряд ли дело в том, что я- святая. Спинка не чешется, крылья не растут. И в последний год я уже думаю, что дело в том... дело в том, что не люблю я его. Просто не люблю. Поэтому не ревную, всё- всё понимаю и всё прощаю, и отношения у нас очень дружеские, ровные такие- без скандалов и страстей. Ровненько так, скучненько и с каждым днём мы друг от друга всё дальше. И разведёмся тоже спокойненько так, по- дружески...
Не понимаю, почему он не хочет ребёнка. Никогда не хотел. А я не хочу рожать ребёнка, которого не хочет собственный отец. Не хочу, чтобы он от рождения чувствовал себя нежеланным...
- Юльчик, я тебя люблю. Только тебя. А та баба- это просто случайность. Я даже не помню, как её зовут. Юльчик, ты не обижаешься?
- Нет. Надеюсь, эта случайность не наградила тебя какой- нибудь заразой. Ты хоть предохранялся, хватило ума? Ну, слава богу.
- Юль, перестань издеваться. Чего смешного?
- Ну, не плакать же мне над тобой. Где ты её снял то?
- Знаешь, так получается, что это она меня сняла.- Произнёс муж, враз став каким -то очень задумчивым.- Ну, мы с Сашкой, когда с работы ехали, выпили по бутылке пива...
- По маленькой?- уточнила я.- Или по полторашке? Тогда я удивляюсь, что тебя сняла баба, а не мальчики из ППС. Или ворон ворону глаз не выклюет?
- Не буду я тебе ничего рассказывать, ты смеёшься...
- Ладно, ладно, не буду. Что было дальше?
- Ну, она ко мне подошла, что -то спросила... мы разговорились... и пошли к ней. Сам не знаю, чего она ко мне подошла. Дорогая баба, вся прикинутая, в рыжье... А потом я ушёл. И знаешь что, Юльчик? Я не помню её имени. Не помню, где она живёт. Ничего не помню. Хоть я и не был пьяный, ну, поддатый чуть... и вдруг- не помню. Ненормально это как то.
- Ну и как с ней, здорово было?
- Дура она шибанутая.- Сказал Олег.- Дура и есть. Всю спину исцарапала. Болит теперь. На фига ж так царапать? Я не мазохист, мне такие штуки не нравятся. Юльчик, ты не думай, я к ней больше не пойду. Да и не помню, где живёт. И в гости она меня не приглашала. Это всё так, одноразово было... По- моему, если я даже не помню, как её зовут- это символично.
- Красивая хоть?
- Да так себе.
В опровержение всех этих слов, глаза у моего мужа были очень задумчивые. До сих пор он с таким выражением глаз только о рыбалке думал...