- Что это значит?- спросила я стражника, из тех, городских.
- А то и значит, что на рудники пойдёте. Продали вас.
- Как это- продали?
- А так. В ваших далёких краях оно, может, и по -иному, а у нас всяких воров, убийц и прочих злодеев можно на рудники продавать.
Ну да, точно. В просвещенном Сателингере преступника можно продать, как раба, на рудники, непонятно только, кому и куда идут деньги. По стране ездят специальные менеджеры по подбору кадров- типа, мелкие управляющие с тех самых рудников- и скупают по дешёвке преступников. Поэтому в Сателингере почти никого не предают смертной казни. На фига, если можно через пару месяцев продать? Насколько я поняла, рудники находятся в частных руках.
- Милейший, как называется этот город?- спросил Ларс негромко.
- Асотан, как же ещё? А тебе- то чего?
- Асотан.- Повторил Ларс, запоминая.- Асотан...Дальвик, запомни накрепко. Асотан, герцог Эстэр, детеринг Сомьер. Мы сюда обязательно вернёмся.
- Это вряд ли.- Хмыкнул стражник.- С каторги не возвращаются. Никогда.
И так мы, волей судьбы, из двух скучающих богатых дворян превратились в бредущих по этапу каторжников.
Глава 5.
- Подъём! Довольно вам валяться, свиньи! Подъём!
И колонна потащилась по грязной дороге.
Это было невыносимо. К концу дня я разбила в кровь ноги, устала и смертельно измучилась. Хотя, мне было легче, чем остальным. Каторжники разделены на десятки, каждый десяток на одной цепи. Когда идёшь, цепь держишь правой рукой, чтобы не упасть. И идти в середине очень тяжело. Мне повезло, я шла в конце и после меня уже никого не прицепляли. Начали набирать новый десяток.
Это путь, как пытка, растянулся в бесконечность. Мучения переполнили чашу моего терпения и словно сломали меня. Ведь я слабая, на самом деле. И я смирилась со всем: с вонью и ужасающей грязью, с мухами и блохами, с холодом и голодом, с покрытыми язвами, незаживающими ногами, с в кровь растёртым, гноящимся запястьем, со всем этим кошмаром, и только закрывала глаза, когда весь десяток коллективно справлял нужду- а куда деваться... Я молча закрывала глаза, и мне виделась прежняя жизнь, улицы родного города и лицо мамы, но потом и эти воспоминания сделались далёкими, призрачными, как миражи. Словно я сама выдумала их, а в реальной моей жизни нет, не было и не будет никогда ничего, кроме бесконечной дороги на каторгу. По ночам я тихо плакала и Ларс молча гладил меня по голове. Он отдавал мне свой хлеб- когда нам давали хлеб- потому что то, чем нас кормили, я есть не могла. И уже через три дня я мечтала только об одном- о самоубийстве, как единственном избавлении от этого кошмара.
- Терпи.- Сказал Ларс.- Будем ждать. Нам обязательно выпадет возможность. И мы ею воспользуемся.
В первую же ночь он попытался разбить кандалы камнем. Стражники избили его так, что он потерял сознание.
Потом я нашла на дороге гвоздь. Я подгребла его босой ногой, подняла ногой, как обезьяна, и спрятала в своих лохмотьях, и стражники не заметили. Хотя, вообще, они очень бдительно наблюдали.
- Ларс, я гвоздь нашла.- Сказала ему тихо.- Ночью попробуем. Большой гвоздь, хороший.
- Тихо. Тихо, тихо, успокойся. Если он не поломается- к утру ты будешь на свободе...
Ничего из этого не вышло. Кто -то нас застучал и, главное- я не видела, как... Вечером, когда мы остановились на ночлег, стражники избили меня и изъяли гвоздь.
Для Ларса это стало последней каплей- что меня бьют. Его переклинило. Наглухо. Этиор лангедорского короля, командующий левого крыла пограничья, Серый Волк, барон Диур Ларс пошёл в отмашку. Это было, действительно, страшно. Особенно мне, потому что я была рядом- чересчур рядом... он намотал цепь на кулаки и ударил одного стражника, другого... Наверное, именно такими и были берсеркеры. В ярости Ларс волок за собой всю связку и не замечал этого. Боли он не чувствовал.
Били нас долго. Всех. Пока не свалили Ларса- и ещё какое -то время уже после этого.
- Ничего не выйдет.- Потом сказал Ларсу мужик, прикованный перед ним.- Думал, поубивают вас и отмучаетесь, да? Аруда волосатого. Эти уроды нашего брата убивать не могут, за нас денежки плачены. Ежели убьют кого- платить ведь придётся. Они изувечат просто- и всего делов.
Ларс глухо закашлялся и сплюнул кровь. По его глазам я догадалась, что это уже приходило ему в голову. Чтобы нас убили и бросили на дороге. Мы ведь потом всё равно оживём. Выходит, ничего из этого не получится.
- Суки.- Сказал хрипло.
- А ты думал. Ты из благородных, что ли? Настоящий сэтари?
- Да.
- Обалдеть. А за что к нам, грешным?