- Вы удивительный юноша, Дальвик!- Разинул он рот от удивления.- Вы столь многое можете понять, не зная ничего обо мне, это поразительно, принимая во внимание ваш юный возраст... Вы разрешите простому горожанину пожать вашу руку? Если это не оскорбит вашей чести, конечно...
- Глупости. Для меня честь- пожать вашу руку.
Принятое здесь вертикальное рукопожатие. Мне печально.
- А какова цель Вашего визита в эти смертоносные земли? Если это не тайна, конечно.
- Да нет, не тайна. Видите ли, мы прокляты, и снять с нас проклятье никто не в силах. Вот мы и решили попытать счастья у Камня. Говорят, что он исполняет сокровенные желания. Вдруг повезёт.
Ларс молча слушал, усмехаясь. Потом уточнил у ходока свою стражу и лёг спать. Мы поговорили ещё немного и тоже легли.
Я проснулась от странного звука, ритмичного попискивания под самым ухом, словно где- то в метре от меня сидит невидимый радист и наяривает морзянку. Потом сообразила, что это какое -то насекомое. Датч сидел у костра и ворошил палочкой угли.
- Что, не спится?
- Сверчок разбудил. Ну, жук этот, который пищит.
- Ты бы спал, парень. Завтра- бог знает, что будет.
- А чего эти двое не дежурят? Ахав- ответственный. Он будет стараться и не уснёт.
- Ага. Только за два десятка шагов дракона не заметит. Толку от его старания... А второго я не знаю. Ежели приказчик- тоже толку нет.
- А что может случиться?
- Да ничего. Место чистое. Так просто, покараулим... спи, парень.
- Я лучше покараулю вместо вас. Я не хочу спать. Датч, а почему Вы не живёте в Лорке? Ведь ходоки живут там, там Ваша родина... у вас что, родни не осталось?
- Ну почему? Там вся моя родня. Это я- здесь.
- Почему?
- Потому что. На меня смертный лист у князя лежит. Да и Совет наш, ну, ходоков, меня изгнал. Нельзя мне в Лорк. Да и не охота уже. Прижился здесь. Жена у меня здесь, дочь... чего ещё надобно?
- Датч, а почему так случилось с Вами? Нет, я конечно не имею права Вас расспрашивать и вам вовсе не обязательно отвечать. Простите.
- Да ладно. Разболтать по всему свету ты, всё одно, не успеешь.- Усмехнулся он.- Закон есть у ходоков. Никого в Риад не водить. Ни за какие деньги. А я закон нарушил. У князя дочка была, красавица редкостная. И нрава доброго. Отец решил её замуж отдать- уж, как водится, за старого да по крови равного. А у девки -то парень был, из стражи. Любовь, блин. Решились они бежать, за неделю до свадьбы. А бежать -то и некуда. Везде догонят и схватят. Если только за Стену... Упросила меня княжна. Плакала, в ногах валялась, как баба простая... я молодой был, без ума совсем. Ну и повёл их. Они хотели куда- нибудь в эти края и выйти. А я взялся провести их через Риад насквозь, дурак, их жалел да славы добыть хотел себе... Она погибла, Дальвик. Мы видели, как она умирает, и ничего не могли сделать. Ничего. Парень стал как неживой от горя, глядел, как слепой, и молчал. Ну и повёл я его обратно, чтоб второго греха на душу не брать. На девять переходов мы от Стены добрались...
А там его тут же князь схватил. И за мной послал. Да только меня наши, гильдия, предупредили. И выслали. Прогнали. Закон я нарушил, как ни крути, тут прощения нету. Девка из -за меня смерть приняла лютую. Отец мой в совете был. И то- решил изгнать. Так вот я в этих местах и оказался. И живу по сей день.
- Я тоже никогда не увижу своей семьи. Они мне уже и сниться почти перестали- мама, папа, сестра, племянница, бабушка с дедушкой... Вам, всё же, лучше, чем мне. У вас есть свой дом и жена, которая Вас любит. И, главное- у Вас есть ребёнок. Вы никогда не будете одиноки.
- Она больна.- произнёс Датч тускло.- Моя дочь. Моё единственное дитя. Других у нас уже не будет, это ясно. У ходоков часто рождаются нехорошие дети. Это из -за Риада, из -за злых ветров. Я сам с хвостом родился, просто сразу отрезали... часто бывает всякое такое. Не может ходить Аника моя. Совсем. Родилась такая. Восемь лет ей уже. Как я только ни бился... всех знахарей обошёл. И мастер Игор её глядел. Ахав- тот вообще, чуть не в слёзы, ну, от бессилия, понимаешь? Не может никто помочь. Аника красивая, Дальвик. В мать она. Добрая, ласковая. Помогает матери, как может, прядёт, шьёт... умная очень. Только вот ноги... она не калека, Дальвик. Нельзя про неё так сказать- калека. А дети не играют с ней. Нас не очень -то любят в деревне. Есть один мальчик, он дружит с Аникой. Он немой, мальчик, совсем. Знаками говорит, руками. Аника все его знаки понимает. Болтают, она смеётся, а мать глядит и плачет... паренёк хороший. Вокруг него словно... тепло. Словно от него добро идёт во все стороны. Болтают, что он дурачок, но я -то вижу, что нет. Возит везде её на тележке- к реке, на луг за цветами... какие -то игры у них свои, непонятные. Может, поженятся потом, кто знает? Я готов всё отдать, лишь бы Аника моя на ноги встала. Жизнь свою дурацкую отдать- хоть сто раз... а никто вылечить не может. Так вот.