Я подала длинную сухую палку. Датч медленно, пробуя ей путь, продвинулся вперёд шага на три. И что- то аккуратно отрезало конец палки, и ещё кусок, и ещё... что- то невидимое и очень острое.
Ни фига себе.- Сказал Ларс.- И велика эта паутина?Не очень. От этого куста до того. По пояс тебе высотой. А вот туда ближе, к серёдке Риада, паучищи огромные обитают, и паутины у них под стать, по пять шагов и больше... Они, вишь, мух не кушают, пауки -то. Они мяско кушают. Птички, зверушки мелкие... режутся на паутине так, что и разделывать не надо. Паук потом жрёт. То- то я чувствую- птиц вблизи не слыхать... Уже и сюда эти твари добрались. Раньше не было.Я набрала пыли и старательно осыпала паутину. Эти нити не были клейкими, пыль не прилипала, но всё же паутину теперь было заметно. Овальная, в высоту с метр, в длину- с два.
Разрублю?- спросил Ларс деловито.Эту- да. А большие- не знаю даже.Всё же, алмазную паутину можно заметить. Это зависит от угла падения солнечных лучей и от угла твоего зрения. И паутина сияет бриллиантовым блеском. Красиво и смертоносно.
Ларс взял мой меч- свой жалеет, а как же- и рубанул паутину. Нити лопались со странным звуком. Не как струны, но что- то похожее... Выбежал возмущённый паук, сантиметров пяти величиной, лохматый. Серенький такой, невзрачный- по сравнению со своим творением. Я не люблю пауков. Не то, чтобы боюсь до визга- не люблю просто. Противные они. Если я случайно дотронусь до паука- у меня дрожь отвращения по всему телу, передёргиваюсь вся.
- Зря.- Заметил Датч.- Больше так не делай.
- Почему?
- Здесь закон такой. Без дела не убивают, ясно? Тогда Риад тебя примет. А начнёшь убивать для развлечения- долго тебе не прожить. Не смотри так, это правда. И законы не мы придумывали- прадеды наши.
Дальше мы пошли совсем медленно. Датч пробовал перед собой дорогу длинной палкой, а мы шли за ним след в след. Ни одной паутины больше не встретили, но шли так долго- пока вокруг снова не запели птицы и не начала шмыгать мелкая лесная живность. Только тогда Датч удостоверился, что пауков больше нет. Прошли мы в тот день всего километров двадцать пять.
Ночью вокруг нашего костра шарилась неведома зверушка. Бродила вокруг, вздыхала, чесалась шумно, как собака... По запаху мы идентифицировать её не смогли- незнакомый запах. По звуку она была крупная. Мы кидали в темноту камни, но ни разу не попали, и на свет она не вышла. Я хотела перекинуться в кошку и разведать, но Ларс не разрешил. И не разрешил выстрелить, жалея пули.
- А пусть себе ходит. Если сюда не лезет- значит, не голодная.
- А если полезет?
- Вот тогда и пугнём. Спи себе.
Ага. Как будто можно уснуть, когда там неизвестно что шляется вокруг и чавкает. Спал один Зауд- не то у него вовсе нервов нет, не то просто тормоз и доходит до него, как до утки- на третьи сутки...
Неведома зверушка мотала нам нервы до рассвета. И, как только небо начало сереть- ушла, сволочь. Чего хотела? Бог её знает. Мы отыскали её следы, притоптанную траву и помятые кусты. В одном месте, на влажной почве, её след отпечатался особенно чётко. И выходило, что крутился вокруг нас небольших размеров слон. Или бегемот. Почему -то ведущий ночной образ жизни. По крайней мере, животное с такими же ногами.
Датч только плечами пожал.
- Да много их тут, всяких... Аруд её ведает. Пошли, что ли...
И пошли. Невыспавшиеся, усталые и угрюмые. И деревушка, показавшаяся вскоре среди полей, нас не особенно и обрадовала. Людей ведь там всё равно нет, это видно. Ничего живого.
А на полях пшеница или ещё какая рожь, так я и не научилась в этих злаковых разбираться. А на огородах- овощи. И огороды даже не сильно заросли и засохли, так, чуть- чуть. Словно люди ушли неделю, ну, две назад. Датч сказал, что овощи жрать можно, в принципе. Но лучше не надо. А я сказала, что моему организму уже ничего не повредит, и набила мешок под завязку.
Дул ветерок, шумел листвой, поскрипывал ставнями. Солнышко светило с ясного неба. Тихо, только кузнечики стрекочут да мухи жужжат, и где- то неподалёку поют птицы. Совершенная пастораль. Только мне было как- то неуютно и казалось, что брошенные дома, затаившись, как дикие звери, следят за нами, щурясь чёрными провалами окон...
Вокруг колодца сугробом лежала бледная, нежная на вид плесень и пахла грибами. Датч нахмурился.
- Раньше здесь этого не было. Всё, тут воду брать нельзя. Пошли, в конце деревни ещё колодец есть.
- А давай в дом зайдём?- предложил Ахав.
- Нет.
- Ну любопытно же... Какие люди тут жили, чем занимались, куда делись потом... Может, они книги после себя оставили. Или хоть рисунки какие...