Я вернулась в дом, уселась и принялась с комфортом кушать, рассчитывая, что времени у меня в запасе ещё много.
Но его оказалось меньше. Я едва закончила с тёплой, сладкой тыквенной кашей и принялась за рыбный пирожок- в дом вернулись баба и девочка- подросток. Наверное, они что- то забыли. Увидели меня и хором завизжали... Тогда я прыгнула и потушила свечи, и в темноте закончила своё тёмное дело- пробежалась по столу, наскоро собирая в свою торбу пироги. Выскочила из избы, пролетела в прыжке над головой озверевшего пса- и побежала прочь из деревни. Слитный собачий хор проводил меня коллективными проклятьями.
Так дальше и пошло. Когда кончалась еда, я забиралась в какой -нибудь дом. В сенях можно было найти много чего съедобного, или в такой пристройке к дому... Так что я воровала, и на жизнь хватало. Впрочем, один раз агрессивный крестьянин чуть не заколол меня вилами. У любого ремесла есть и плюсы, и минусы... Поленом в бок получить тоже не очень приятно. Но если тебе нечего жрать- каравай свежего хлеба того стоит.
Я неторопливо продвигалась примерно на юго- восток и вела антисоциальный образ жизни. Потом, на постоялом дворе, мне попалась карета на полозьях, местный господский лимузин, и я как раз успела к отбытию. С комфортом устроилась сзади, между сундуком и мешком, и ехала почти два дня. Насколько я поняла, барин был в зюзю пьян- и добавлял на всех остановках. А кучера заботило только одно- довезти хозяина до дому и не потерять по дороге. Оба меня не заметили. Ночевали на постоялом дворе, где я стыбзила кусок колбасы... В общем, хорошо я ехала, с удобствами. А с лошадьми договорилась, чтоб не боялись меня. Потом эти люди свернули на север, я отчалила и продолжила свой путь самостоятельно...
Места стали более населёнными, а дорога- оживлённей. Я всё ещё старалась не попадаться на глаза людям, но теперь это стало сложнее и я решила передвигаться по ночам. И вот, на рассвете, в зябких серых сумерках, я увидела далеко впереди городские стены. Достала карту и фыркнула. Или это мираж, или я здорово отклонилась к югу. Впрочем, возможно, городишко просто не указан на моей карте. Потому что карта у меня примитивная до умопомрачения. На всю Лиссийскую империю только шесть городов указаны с названиями- это вместе со столицей. Ну а дороги не указаны в принципе. И я подозреваю, что эти дороги протоптали пьяные крестьяне, возвращаясь домой из злачных заведений. Если у нас положено семь загибов на версту, то тут- все семнадцать... Попробуй не сбиться с курса- с такими- то дорогами...
А потом я заметила какое -то движение.
На обочине лежал нищий старик, завёрнутый в платок. Мёртвый, вытянувшийся во весь рост. Поднявшийся ветерок заметал его лицо снегом. Рядом лежал костыль, узел с пожитками... второй узел шевельнулся, разворачиваясь.
- Кто тут?- спросила девочка.
И мне стало как -то пусто и гадко на душе, когда я увидела её широко открытые голубые глаза. Девочка была слепой.
- Кто тут?- спросила ещё раз.- Я же слышу, что кто- то есть.
- Здесь я. Не бойся, маленькая.
- Тётя, а почему ты ходишь так тихо? Совсем не как тёти ходят..
- Понимаешь, я не просто тётя. Меня превратили в большую такую кошку. Нет, я не ведьма и не демон. Я не злая. Можешь меня потрогать.
- Мягкая. И тёплая. Тётя, а что с дедом? Он умер, да? Уже давно он холодный и не дышит. Совсем давно. Я очень замёрзла и есть хочу.
- Дед умер.- Произнесла я мягко.- Его душа покинула тело и ушла в лучший мир. Там ему хорошо. Всегда тепло, много еды и не надо просить милостыню и костыли не нужны... там всем хорошо.
- Отмучился.- Кивнула девочка как- то очень по- взрослому.
- Возьми платок, деду он теперь не нужен. И нащупай у меня на шее сумку. В ней- корка от пирога, и даже не совсем засохшая. Ешь.
Она, давясь и кашляя, поедала корку.
И вот тогда мне стало по- настоящему страшно. Я одна в чужом первобытном мире. Я кошка. И я просто не вправе взять на себя такую ответственность. У меня ничего нет. Как я смогу заботиться о слепом ребёнке? Я сама беспомощна, я не в состоянии защитить даже себя. Её будут убивать у меня на глазах- а я не смогу ничего сделать. Как я прокормлю её? Где мы будем жить? Господи, дай мне силы... Не бросать же её здесь, рядом с трупом старика? Ведь никто из едущих по дороге людей не остановится ради нищей девочки. Ну, корку кинут если только... она же замёрзнет.. Она гораздо беспомощней меня.
И мне страшно, страшно, страшно и хочется завыть в голос...