- Ага. Как говорится- воровать, так золото бочонками...
- Ага. И иметь- так королеву. Что то не заметила я бочонков золота.
- Богатые господа не держат деньги дома. Это бедняк копит всю жизнь и прячет свои медяки в горшке, в подполье. Богатые люди пускают деньги в оборот. Чтобы деньги сами собой плодились, ясно? А богач сидит на своей толстой заднице, палец о палец не ударяет- и прибыли подсчитывает. Так- то.
- А ты знаешь, что речи твои есть- подстрекательство к бунту?- осведомилась я нейтрально.
- Догадываюсь.
- Значит, тебе не нравится власть короля и господ?
- ненавижу я их.- Сказал Идрик, правда, не идейно, а как то очень уж легкомысленно.- Кровопийцы они все.
- А ты не кровопийца? Ты вор, между прочим.
- А я у простого люда в жизни ничего не уворовал. Совесть мне не позволит последнюю рубаху у человека тянуть, ясно? Господа- другое дело. У господ воровать надо обязательно.
- Прямо Робин Гуд.- Пробормотала я.- Нет, нет, не сейчас. Потом как -нибудь расскажу тебе эту сказку, про благородного разбойника Робина по прозвищу Добрый Малый. Давай помолчим немного, ага? Я плохо себя чувствую.
- Дама желает бражки для опохмела?
- Даже не говори мне об этом. При одной мысли тошнит. Всё -таки, кошки не созданы для распития алкогольной продукции. Вероятно, из всего многообразия алкалоидных и наркотических веществ мне подходят только корни валерианы- да где их взять? Идрик, в вашем мире есть большие кусты, которые любят кошки? Корни грызть или листья?
- Дурь кошачья? Тут нету, к югу ближе растёт.
- Это хорошо. Надо будет корешков нарыть...
Забегая вперёд, могу сказать, что моё нехорошее намерение не осуществилось, на корешки я не подсела- на моём пути так и не встретилось ни единого куста... обидно. Или, что гораздо вероятнее, я сто раз проехала мимо- не зная, что это как раз те самые кусты.
Когда ворота открылись, мы не спеша выехали из города в направлении юго- запада. Точнее, сначала мне пришлось успокоить сбесившуюся от страха лошадь, только потом мы выехали. Стражники проводили нас ленивыми взглядами, им и в голову не пришло проверить наши вещи. Эх вы, упустили вы свои медальки, почётные грамоты и премии. А ещё предки милиции.
Ехать на лошади было высоко, непривычно и страшновато. До обеда я привыкала. Протрезвевший Идрик был молчалив и задумчив.
- Но- но! Что за вольности?
- А что я сделал?- удивился он.
- Мы не настолько близко знакомы, чтобы ты чесал меня за ушами.
- У тебя шрам за ухом. Полно шрамов, и серьёзных. Несколько зашивали, и теперь шерсть отрастает. Странно, что ты не истекла кровью и не умерла.- Пробормотал Идрик и тряхнул головой.- Край, нельзя так. Нельзя жить теми, кто умер. Потому что это не жизнь выходит, а мучение одно. Ежели они тебя любили- они отпустили тебя. И ты должна жить дальше. Нельзя так, чтобы во всём Мире не было ни единого близкого к тебе человека. Того, с кем ты можешь поговорить. Того, кто почешет тебя за ухом. Это ведь страшно и горько, когда так...
- Это всего лишь одиночество. Не более.
- От такой жизни вовсе сопьёшься. Нельзя так, Край. Нужен друг, хоть какой -нибудь. Тот, кто тебя выслушает. Не перебьёт сразу же своим разговором, а выслушает... рядом с тобой обязательно должен быть кто- то.
- Ты?- спросила я прямо.- Так найди себе новую бабу, при чём тут я? Что проку в приятельстве с кошкой, какая выгода?
- Никакой. Там, где выгода есть- вся дружба врозь. Просто... ты- как я, понимаешь? Тоже... одинокая. Мне тебя жалко, по -хорошему жалко. И я... я хочу быть кому- то нужен. Мне этого хочется иногда- быть кому -то нужным. Не как клиент. Не как мужик на ночь. А вообще... как человек просто, что ли. Целиком, не по частям. Ну и вот... поехали вместе, что ли. Вдвоём веселее всяко.
Я повернулась и посмотрела в его грустное, бледное с похмелья лицо. И я знала тогда, что он чувствует. Долго смотрела, потом отвернулась и стала смотреть вперёд, на дорогу.
- Почеши меня за ухом, Идрик. Знаешь, это оказывается приятно. Это расслабляет.
- Ну вот, а ты ломалась, как девочка.
Меланхоличен Идрик был недолго. До первого села, стоящего при дороге. В селе, в самом конце, имелся в наличии постоялый двор- и к нему -то мой новый друг и направил коня. Под предлогом- толкнуть кое- чего из брахла и поужинать.
Ужин плавно перетёк в попойку и шабаш. Массовый- потому что на такую халяву сбежалось пол- деревни. Идрик сорил деньгами, волочился за всеми девками подряд и дарил им украшения. В течении вечера его за это раз пять собирались побить женихи упомянутых девок- но Идрик совершенно искренне раскаивался и ставил обиженным женихам по кувшину на рыло. К ночи все уже были закадычными друзьями, достигнув пограничной стадии « ты меня уважаешь?» Девки пели, помахивали платочками и водили вокруг стола хороводы. Идрика опасно клонило мордой в тарелку. Смотреть дальше на это безобразие у меня не было сил и я ушла прочь за деревню, в поле.