— Скоро место за столом рядом с тобой пустовать не будет, — продолжал кузнец.
Все недоуменно переглянулись.
— Чего это вы на меня так уставились? — Кузнец отрезал кусок сала и положил на ломоть хлеба. — Скоро у нас появится постоялец.
— Что еще за постоялец? — Фрау Энгель нахмурила лоб. — Я ничего не знаю.
— Я и сам только сегодня об этом узнал, — ответил кузнец, отправляя в рот внушительный кусок хлеба. Он хитро улыбнулся, оглядев недоуменные лица родных. — Ну, что вы на меня уставились, будто я фокусник? Ешьте спокойно. Или вам еда не по вкусу?
И он снова откусил хлеба. Настала тишина, нарушаемая лишь тиканьем часов да чавканьем кузнеца.
— Ты, наверное, выпил уже? — проговорила Герда.
— Нет, ни глотка. Корчма сегодня закрыта. То, что я вам сказал, это правда. — Кузнец отложил нож в сторону. — Ваш кооператив сегодня побираться приходил.
Герда перестала есть.
— Да, да, не удивляйся. Шихтенберг сегодня ездил к солдатам, просил помощи. Вот они и пришлют к нам солдат, так что в каждом доме будет постоялец, чтобы вы знали. — Кузнец, довольный, откинулся на спинку стула.
— Ну и мысли же тебе приходят в голову! — возмутилась Герда.
— Ты что, не веришь?! Спроси у Шихтенберга!
— И спрошу!
— Ого! Да ты, я вижу, в самом деле не веришь мне, а?
— Не говори так, Шихтенберг сам говорил мне…
— Конечно, к нам пришлют на постой не простого солдата, а офицера. Так где ты его положишь спать, а? — Гельмут рассмеялся и добавил: — Небось пришлют такого красавца, что просто залюбуешься!..
— Оставь меня в покое!
— Ты их еще не знаешь! — Грунделов задумчиво покачал головой.
— Гельмут, скажи наконец, правда это или нет? — спросила Анна–Мария.
— Если я говорю, то правда!
— Иногда ты шутишь…
— Сегодня я говорю серьезно!
Герда недоверчиво посмотрела на него и спросила:
— А что они здесь делать будут?
— Строить вам свинарник!
И тут Герда вспомнила, с какой уверенностью Шихтенберг говорил о том, что скотный двор будет построен. Видимо, Шихтенберг решил сделать сельчанам приятный сюрприз.
— Ну что ж, будет очень хорошо! — громко произнесла она.
— Только вы от такой помощи еще беднее станете! — буркнул Гельмут.
— Да, да! — Старик поддержал сына. — Я–то уж знаю, как они орудуют…
— И долго они пробудут здесь? — поинтересовалась Герда.
— А тебе–то какое дело до того, будут нам помогать солдаты или нет? — При этих словах старика Герда встала. — В селе много таких, кто горазд языком болтать…
Герда вышла из комнаты, так хлопнув дверью, что в шкафу зазвенела посуда.
— Вот до чего дожили! — пробормотал старик кузнец. — В собственном доме слова не скажешь! — Вытащив газету, он уставился в нее.
Через минуту Герда вернулась.
— Скажите, — обратилась она к старику, — вы уже давно живете в этих краях?
— Да, а что?..
— Здесь всегда было так сыро?
— Да–а, — старик откинулся на спинку стула. — Насколько я помню, всегда. Сухо здесь не бывает.
— И против заболачивания ничего нельзя сделать?
— Что тут сделаешь? Так было, так и будет.
— А помнишь, как перед самой войной, — вмешалась в разговор жена старика, — к нам сюда приезжал один господин и говорил, что они хотят осушить эти болота.
— Было такое. — Старик пожал плечами.
— Вон как! — воскликнула обрадованно Герда. — Выходит, уже этим вопросом занимались. Почему же ничего не сделали?
— Этого я не знаю. Может, не получилось ничего, а потом началась война… Тем более не до того было… — сказал старик.
— И кто тебе вбил мысль о каком–то осушении! — не стерпел Грунделов. — Вы и хлев–то самостоятельно построить не можете. Выдумываете планы, а у самих, кроме выдумки, ничего нет!
— Разумеется, мы с такой работой сами не справимся, но если нам помогут, тогда все планы можно претворить в жизнь.
Все с удивлением уставились на Герду, а старик кузнец рассердился:
— Черт знает что творится на белом свете! — И занялся своей трубкой.
— Я никак не пойму, почему вы всегда так упорствуете. Это все равно что выходить в поле с косой, когда все выходят с косилками! — не сдержалась Герда.
— С косой–то оно надежнее! — ответил старый кузнец.
Возражения старика раздражали Герду, тем более что говорил он всегда со злостью и желчью.
— С косой, Герда, оно самое надежное! — повторил он.
— Конечно, — поддержал отца Гельмут. — До сих пор мы только косой и косили — и всегда были с хлебом. А теперь, выходит, нам косы уже не нужны, а?
— Но с ними далеко не уйдешь, все время нужно останавливаться.
— Ах, Герда, а разве можно работать и не останавливаться?