Иван накрутил на палец прядь своих длинных до плеч льняных волос и ответил. — У меня было такое чувство …в восемнадцать лет. Я тогда впервые влюбился. Может и ты … влюбился?
— Нет! Да и не в кого! — Ответил Дамир и встал на тренажёр. — В последнее время, все женщины меня не то, что радуют… Они меня стали раздражать…Броская красота и глупость, пустота взгляда и полное отсутствие мозга за красивым взглядом — всё это мне надоело. Так, что не влюбился я… Точно! О, Аллах! Аллах! Не могу понять.
— И не надо. — Успокоил его Иван, занимая место на беговой дорожке. — Ты попроси Всевышнего тебе помочь и жди его помощи. Обязательно ответ придёт или в словах, или в намёках. Главное их не пропустить и правильно понять.
— Почему ты на меня так успокоительно действуешь, Иван? Я знаком с тобой всего лишь неделю, а кажется, что знаю вечность. Ответь мне на вопрос: почему ты не женат? Тебе уже тридцать…
— Тридцать пять. И я действительно не женат и только ты можешь, почему. Судьба ещё не дала мне возможность найти мою единственную женщину, хотя … попыток у меня было много. Сам понимаешь: студентки… практикантки? Но все они какие-то … одинаковые, я бы даже сказал…
— …Безликие?
— Точно! Вот видишь, ты меня понимаешь. А мне бы хотелось, мгновенной вспышки в груди, толчок в сердце да такой, что земли под ногами не чувствуешь. — Иван говорил и не осознавал, как быстро стал бежать по беговой дорожке, и скорость его увеличивалась.
— Эй, остановись. — Схватив его за руку, сказал Дамир с усмешкой в голосе. — Иначе, действительно взлетишь, но пока ещё без любви. — Иван остановил тренажёр, сел на дорожку, пытаясь восстановить дыхание. — Да, Иван, о такой любви и я мечтаю. Пусть Всевышний нас услышит. Но, почему же мне кажется, что моя любовь обязательно должна быть с… голубыми глазами? Я даже их видел во сне.
— Значит так и будет. Я своим снам верю и поэтому даже немного их боюсь. — Вопросительно приподнятая бровь Дамира, заставила Ивана дать объяснения. — Мне снится рыжая девушка… Просто львица какая-то. Волосы, как грива, а глаза зелёные, как у меня.
— И в чём тут страх?
— Я боюсь рыжих людей. Говорят, что они обманщики и вруны. Однажды я уже в этом убедился… Был у меня такой знакомы. Даже вспоминать не хочется. Я тут вдруг влюбиться в рыжеволосую бестию? О, нет… Не хочу!
Дамир засмеялся и, хлопнув своего нового друга по плечу, сказал. — Говорят, чего мы всего больше боимся, то нам и дадут испытать. Так, что … готовься встретить свою рыжую бестию с зелёными глазами. Вот только у нас в Турции эти сочетания очень редки. Рыжую девушку с голубыми глазами ещё можно встретить, а вот рыжую с зелёными… — Он цокнул языком и отрицательно мотнул головой. — Это надо постараться.
— Ну и, слава Богу. — С облегчением в голосе, произнёс Иван. — Тогда будем надеяться, что ты свою голубоглазую девушку с длинными волосами, заплетёнными в косу, встретишь раньше меня… Кстати, меня пригласил твой режиссёр принять участие в съёмках вашего фильма. Я ему понравился. Вот только он не знает, что я без очков ничего не вижу…
— Я уже знаю об этом. — Ответил Дамир. — Они изменили сценарий и добавили ещё одного русского офицера, друга главного героя, которого будешь играть ты. Роль небольшая, потому что ты вскоре погибаешь в одном из сражений.
— Да? А я бы хотел погибнуть от любви в объятиях турецкой красавицы…
— А, что — это идея? Обязательно скажу сценаристу, пусть изменит, некоторые сцены и заменит сражение, на объятия рыжеволосой бестии с зелёными глазами.
— Не вздумай этого делать? — Возмутился Иван и хотел стукнуть Дамира по плечу, но то увернулся и побежал по тренировочному залу, увлекая за собой недовольного Ивана, пытающегося его догнать.
— Ты меня убедил! — Смеясь, прокричал Дамир, вбегая в зал с большим бассейном. — Я обязательно это сделаю. — Он тут же прыгнул в воду, а Иван ели успел остановиться у края бассейна.
— Делай, делай. Приближай свою судьбу. — Тихим голосом проговорил Иван, наблюдая, как плавает Дамир. — Ты пока всё делаешь правильно, а дальше…. посмотрим.
Глава 3
— Сидишь?
— Сижу.
— Ну, сиди… сиди…. — Ангел Любимчик порхал возле облака, на котором сидел Кривоглазый ангел, и смотрел на него с прищуром. — А, может, пододвинешься?