А теперь меня ждет самый сложный вопрос: понять, где нахожусь.
Поначалу зонды не обнаруживают ни одного подходящего объекта поблизости, по которому я смогла бы вычислить свои координаты. Со стоном роняю голову на руки. Нужно несколько минут. Немного очухаюсь и пойму, как действовать дальше.
Несмотря на неудобную позу, я все-таки отрубаюсь. То ли от стресса, то ли догнало остаточное действие седатика.
Опомнившись, определяю свое состояние куда более стабильным, чем при первом пробуждении. Воспринимаю степень собственной глупости как запредельную. Я вырубилась, даже не запустив сигнал о помощи. Ну какой из меня астронавт? Я жила, полностью погрузившись в медицину, упустив элементарные вещи, которые помнит и знает каждый ребенок, окончивший гимназию. Не говоря уж о тех, кто вырос на орбитальной станции. И вот моя уверенность в том, что это никогда не пригодится, сыграла не в мою пользу.
Оцениваю запас воды, кислорода, еды и топлива. При экономном использовании на неделю хватит еды и воды. С кислородом дела обстоят хуже. Рассчитаю, насколько смогу снизить его концентрацию, чтобы критично не сказалось на здоровье. О комфорте речи не идет.
А вот топливо… Пока модуль движется по инерции в неизвестном направлении. Как бы ни напрягала эта мысль, нужно (естественно, не без помощи бортового компьютера) сделать расчеты и потратить каждый кубик экзоматерии с умом. И рискнуть. Не привыкать. Раньше я рисковала своей репутацией и чужими жизнями. А теперь на кон тоже придется поставить жизнь, но уже свою…
Вдруг в полной тишине сигналами оживает компьютер и выдает вереницу цифр на мониторах. У меня екает сердце. Безумно страшно узнать, где же я нахожусь. Но куда страшнее длительное молчание на любых частотах. Пустой эфир не придает уверенности.
Просматривая столбцы расчетов, пытаюсь разобраться в навигационных данных. Не будь моей последней работы, никогда бы не удалось понять и крупиц этой информации. Часы, проведенные на планерках в команде фрегата, сделали свое дело. Меня никогда не интересовало судовождение. Проще было летать пассажиром и использовать драгоценные часы для отдыха или изучать информацию по пациенту и его заболеванию. Мне нечасто приходилось покидать госпиталь для лечения, но иной раз бывало невозможным транспортировать пациента к нам на Джи-3457.
Перед глазами встает команда «Фрэнсиса Дрейка». Совещания на капитанском мостике. Медотсек. Дружные завтраки в столовой. Я слышу голоса людей и звуки корабля, который стал мне домом за совсем небольшой период жизни. Больше не имея сил сдерживаться, захлебываясь рыданиями, скукоживаюсь в кресле пилота, позволяя трагедии захватить меня.
Четыре бесконечных дня двигаюсь в своем модуле в сторону ближайшей системы, где есть жизнь.
С помощью заметок, загруженных справочников и навигационной системы, обладающей хоть и урезанным, но интеллектом, мне удалось проделать эту малопонятную и неприятную для себя работу. Лечить людей куда проще, чем разобраться во всем этом. До сих пор довольно слабо верю, что благополучно приземлю транспорт, имея за плечами всего два обязательных урока на симуляторе. Тот же автолет я водила в случае крайней необходимости, почти всегда пользовалась услугами аэротакси.
Невероятно повезло оказаться вблизи пригодной для жизни планеты. Условно пригодной, но в моем положении выбирать не приходится.
Физически я полностью восстановилась. Чего нельзя сказать об эмоциональном состоянии. Будь я в безопасности, наверняка бы расклеилась. Но благоприятный исход под большим вопросом, а это хорошо стимулирует держать себя в руках. И действовать.
Но даже если долечу… Даже если благополучно сяду на поверхность… Смогу ли я выжить и потом улететь обратно? Судя по сведениям из реестра, эта планета несет смерть ее обитателям…
Еще два безумно длинных дня позади.
Я доползла до своей цели. Дьявольская Красная планета заняла едва ли не весь иллюминатор модуля и продолжает приближаться.
Естественно, у меня были большие сомнения, что я вообще долечу. Куда больше шансов, что воздух и топливо закончатся раньше. Или я сойду с ума от одиночества.
Система с планетой № 117 располагается на краю заселенных нами областей космоса, и я почти ничего не знаю об этом месте. В реестре тоже довольно скудные сведения. Планета-пустырь, заброшена за ненадобностью. Рабочая сила – преступники. Многие из них выбрали рудники вместо осуществления смертного приговора.
А потом рудники забросили.
Кем бы ни являлись эти люди, их просто оставили умирать. Судя по записям, на планете остались не только сами каторжники, но и их семьи. Невиновные люди, выбравшие жизнь в колонии со своими супругами, и дети, родившиеся уже там. Их бросили всех. Подписав смертный приговор без разбора.