– А чего ты боишься, Морайя? – Упрямый доктор продолжает настойчиво нарушать границы, которые я возвожу между нами.
– Умереть неизвестным докторишкой на мелкой позабытой планете, – задумчиво произношу неожиданно для себя. Так, пора завязывать с этими откровениями. Ни к чему Гранту знать о моих слабостях.
Под мерный тик часов медленно пью чай, делая вид, что нахожусь в комнате одна. Доктор Уилл Грант не дурак. Он понял, что это все его достижения на сегодня, и отошел к окну, давая мне пространство и небольшую иллюзию одиночества. Надави он сильнее, и весь прогресс сойдет на нет. Это мы оба понимаем.
– Ну что же… – Допив чай, я с легким стуком ставлю пустую чашку на столик. – Благодарю за вкусный чай, доктор Грант! Не могу сказать, что рада была встрече, но все же вынуждена попрощаться.
Доктор Грант меня снова удивляет: смеясь, тепло прощается со мной. Еще бы! Я допустила ошибку и, как дурочка, поддалась. Решаю не ругать себя и, списав все на сегодняшний тяжелый день, отправляюсь в свои апартаменты. И кто придумал впихнуть терапию сразу после суточного дежурства?
Скоро я окажусь дома, там, закрыв дверь, наконец-то останусь одна и смогу отдохнуть от людей.
Хотя бы до завтрашнего утра.
Надежда быстро оказаться в одиночестве рухнула. Дойдя до своего комплекса, у входа, на лавочке под деревом, обнаруживаю шефа. Поборов сиюсекундное желание спрятаться за углом, подхожу.
– Доброе, шеф, – приветствую его. Несмотря на некоторые разногласия между нами, я очень уважаю своего начальника. Он хороший человек. Где-то излишне консервативен и осторожен, но под его руководством «Звездный» работает как часы. Шефу скоро на пенсию, и всем известно, что я один из первых кандидатов на его место.
Если умерю свой пыл.
– Ты ведь знаешь, зачем я здесь, Морайя. – Он смотрит на меня так, что я чувствую себя нашкодившим ребенком.
– Он же выжил, – пожимаю плечами я. – А без меня быть ему трупом в ближайшем будущем. Я ни о чем не жалею. И поступила бы точно так же снова, – заранее озвучиваю свое мнение.
Шеф смотрит с досадой.
Нет, так просто я не сдамся.
– И прошу простить меня, шеф, я очень устала, – киваю в сторону двери.
– Я не могу тебя прикрывать вечно, Рай. Умри этот молодой человек на твоем столе, и твоей медицинской карьере конец. Полный. А заодно и моей. Я могу только догадываться о последствиях гнева и горя отца твоего пациента. Ты же в курсе, кто он? Пожалуйста, будь разумной. Отдыхай. Завтра увидимся в моем кабинете.
И шеф понуро плетется в сторону парковки. Ему давно пора жить спокойной жизнью, нянчить внуков, а не взбалмошных докторов вроде меня.
Надо ли говорить, что радость победы потускнела в этот момент? Испытываю грызущее чувство вины.
Махнув на все рукой, иду к себе. Тем более на улице снова начался дождь, такой привычный для этой серой планеты.
Глава 6
Во тьме
Сорвалась…
Не пойму, как это произошло. Одно мгновение – тороплюсь вернуться с полным рюкзаком вожделенной добычи. И следующее – лечу в пропасть. В отчаянии цепляясь за шершавые стены и острые выступы, ломая ногти, вскрикиваю, забыв, как важно молчать. И бесформенной тушей приземляюсь в неизвестном месте.
Как же больно!
Скрипя и свистя грудной клеткой, панически делаю короткие вдохи и надеюсь, что ребра целы и меня не услышали проклятые подземные черви.
По всей вероятности, я ошиблась. Свернула не там, где надо. И в итоге умру не только я, но и маленький мальчик, так нуждающийся в антибиотиках. Слишком обрадовалась успеху, потеряла бдительность и расслабилась. До того, как вернулась хотя бы наверх.
Мало достать добычу, ее нужно донести до поселка. Мне немного проще, уголовники прекрасно понимают, что в следующий раз сами могут стать кандидатами на медицинскую помощь, да и отец Тима не последний человек в поселке. Но все же несколько раз у меня отбирали еду и воду. Спасибо, что не покалечили и не убили. Разное бывает в этих местах.
Я неслась обратно по мрачным тоннелям, боясь не успеть, переживая, что погаснет фонарь, уже совсем тусклый. Запасных батарей, как и другого фонаря, не нашлось. А еще представляла, как, поднявшись, буду наслаждаться каждой ложкой говядины с гречкой из найденных мною консервов. И до своего грота не стала бы ждать.
Злюсь. На себя в первую очередь. На остальные обстоятельства за эти три года, длившиеся вечность, гневаться устала. Какой смысл? Себя ругать тоже бесполезно, но так сложно совладать с эмоциями. В мыслях я уже была в поселении…
Скоро шок пройдет, и мне самой понадобится обезболивающее из рюкзака. Противный хруст в момент удара, острая боль и неестественно вывернутая в запястье и локте правая рука, не оставляет никаких надежд. Возможно, есть еще повреждения. Лежа на правом боку, стараюсь выровнять дыхание и не дать ужасу захватить разум.