– Он один там, – пояснила Деметра, – вдруг что случится? Кроме того, маги в северной крепости, знаешь ли, обычно долго не держатся. Как раз и пригодится близкая подмога…
Мысленно я согласился: легату виднее. Да и Мартину компания не повредит. После памятного сражения под Унтерхолдом земляк окончательно стал отшельником: взяв пятый круг в гильдии, отправился к себе домой, служа легиону на родине. Насколько я знал, возвращаться к истокам ему не очень хотелось: ведь сбежал же когда-то от родственников к магам, наплевав на последствия. Видимо, после смерти Дины интерес к жизни в нём погас окончательно…
Бруно с Зораной остались при гильдии: рыжий полукровка обучал адептов теории магических искусств, сикирийка учила магии стихий. Алхимию по-прежнему преподавал старый, как мир, и такой же непримиримый мастер Турраллис, а следил за порядком в гильдии зеленокожий Оук. Войко, хвала Духу, выжил в кровавой битве: они с Айлином отправились на запад Объединённой Империи, служили в легионе боевыми магами, поддерживая порядок на границе. Судя по слухам, оба достигли больших успехов на военном поприще: время от времени ребята присылали о себе вести, в которых не уставали меня благодарить за уроки воинского мастерства, и каждый раз клялись, что уж в этом году точно навестят!..
– Сделаем. Второе от кого?
– Из крепости. Гонец прибыл, пока ты спал, но тебя я будить не разрешила: сама послание приняла. Там, в ящике…
Я перекатился к низенькому шкафу, торопливо достал письмо. Каждое слово с востока наполняло сердце нехорошим предчувствием: боялся плохих новостей, опасался в сухом послании увидеть имена сыновей.
В этот раз предчувствие не обмануло.
– Что там? – Деметра забралась на кровать, перегнулась через плечо. Почерк у примипила северной крепости был так себе: жена сощурилась, разбирая каракули на довольно нескладном стонгардском наречии. – Сибранд! Так это же прекрасная новость! Повышение Никанора! Что, ну что опять? Илиан выбрал иной путь, чем ты – и ты недоволен. Никанор, как прилежный сын, пошёл по твоим стопам – ты снова недоволен. Любимый! Прошу тебя, улыбнись! Не думай о плохом! Пожалуйста!
Супруга оплела меня руками, покрыла шею быстрыми горячими поцелуями, отвлекая от дурных мыслей. Мне не пришлось ничего объяснять: госпожа Иннара всегда видела меня насквозь. Офицерское звание, помимо почёта, несло в себе огромную долю ответственности. И в бою вражеский клинок целился в первую очередь в грудь командиров…
А ещё Назар. Я прекрасно знал, как он был привязан к близнецу – а повышение Никанора подразумевало прежде всего их разлуку. Как мой самый тихий из сыновей переживёт подобные перемены?
– Когда ты научишься им доверять? – шепнула в самое ухо Деметра.
Я и сам не знал. Милостью Великого Духа я был всё ещё в силе, надеялся таким и оставаться до самой смерти. Потому никак не мог ни смириться с неизбежным, ни отпустить повзрослевших детей, ни впустить в себя мысль о том, что уже никак не влияю на выбор сыновей и их дальнейшую судьбу.
– Других забот мало? – тихо рассмеялась Деметра, поглаживая мою грудь. – У тебя ещё трое младших…
Супруга была, как всегда, права: пришло время довериться отцовской любви Великого Духа, который не допустит, чтобы с моими детьми случилась беда. Моя, человеческая любовь, уже никак не могла их сохранить. Время вышло: я дал им всё, что мог. Спокойной старости не предвиделось – не для таких, как я. Служба, младшие дети, а там, кто знает, может, и внуки… Верно, я до самой смерти так и не высплюсь, так и не сомкну глаз, тревожась то за одного, то за другого – но зато не скажу про себя, что даром жил. Что растратил драгоценные годы впустую…
Жаль, дядя Луций, что ты так и не дождался этого часа, чтобы сказать: недаром старался, вкладывая в подобранного на улице сироту заботу, старание и целительные капли родительской любви. Я не подвёл тебя, отец. И мы ещё непременно встретимся, чтобы поговорить – ведь когда-нибудь уйду и я.
Верю, что оставлю этот мир счастливым человеком. И, надеюсь, дети скажут обо мне доброе слово. А до тех пор – я всё ещё здесь, чтобы служить своей земле, людям и своему дому. И хотя бы в будущем году, но мы соберёмся вместе. Всей нашей большой семьёй, в которой есть место ссорам и примирениям, обидам и прощению, слезам и смеху, силе и магии. И пусть безумный Мир дрогнет, попробовав нас на зуб: ни один из семьи Сибранда Белого Орла не уступит его козням!
И в день, когда тают стонгардские льды, мы ещё соберёмся за общим столом, чтобы посмеяться над его происками и порадоваться тому, что милостью Великого Духа, сквозь боль потерь и череду поражений, мы раз за разом побеждаем тёмные времена.