– Д-да, – неуверенно ответила девушка.
– Пожалуйста, садитесь и готовьтесь. Нет-нет, – возразил профессор, когда она хотела вернуться на свое место, – садитесь на первую парту прямо передо мной.
Жади слегка запаниковала – информация о митозе и мейозе серьезно выветрилась из головы с тех пор, как она ее учила. Вроде бы, в тот день к ним с Лукасом приходила Далва и что-то высказывала по поводу хозяйственных вопросов, одним словом, Жади было не до жизненного цикла клетки. Списать под носом у Гримальди было совершенно невозможно, поэтому марокканка, собрав волю в кулак, села перед ним и приготовилась отвечать.
– Митоз – это деление соматических, то есть, неполовых клеток, – старалась она отчеканить как можно более уверенным голосом. – Мейоз относится к половым клеткам и способствует образованию гамет…
– Это все? – испытующе спросил профессор. – Что-нибудь о фазах митотического цикла?..
– Интерфаза! – неожиданно вспомнила Жади новый термин. – Это начальная стадия деления клетки.
– Превосходно. Так что там дальше?
– Дальше… – замялась девушка.
– Хорошо, я понял, что ответа на вопрос вы не знаете.
От досады Жади закусила нижнюю губу.
– Скажите, вы очень хотите стать врачом? – задумчиво протянул Гримальди, посматривая в экзаменационный лист сеньоры Феррас.
– Очень! – с горячностью ответила та. – Это моя мечта с детства, прошу вас, сеньор, дайте мне второй шанс!
– Что ж, я предлагаю следующий вариант, – поразмыслив немного, произнес профессор. – Сейчас вы расскажете мне все, что знаете из курса биологии, начиная от целей и задач науки до самых мелких тем. Все, что вспомните. Безо всякой подготовки, согласны?
– Да-да! – глаза Жади заблестели от радости. – Спасибо вам огромное, профессор, да благословит вас Аллах!
Она начала довольно складно рассказывать все, что вызубрила за последний месяц, с таким жаром и вдохновением, что даже видавший виды профессор Гримальди пришел в смятение от напора юной абитуриентки. Жестом он остановил ее тираду и выставил в экзаменационный лист максимальный балл за устную часть.
Жади покинула аудиторию с видом Александра Македонского, только что завоевавшего новые земли. Она пролетела мимо выручившего ее паренька, даже не взглянув в его сторону. Все равно Жади не запомнила его лица.
========== 30. Две новости ==========
Прохладным августовским вечером Жади со всех ног спешила домой, чтобы сообщить мужу радостную новость: она прошла конкурс, она поступила! Где-то усердным трудом, где-то хитростью, но цель достигнута. Оставалось лишь подать документы на одно из предложенных направлений, и выбор Жади пал на педиатрию.
Проезжая на автобусе по району, где находилась ее школа, Жади не смогла сдержать слез радости. Когда-то мечты об университете казались фантастическими, несбыточными, но все же теплилась в душе надежда, что вопреки всем обстоятельствам получится их воплотить. Врач – такая престижная и в то же время такая трудная профессия, она не всем под силу. «Я предлагаю тем, кто из вас не готов к такому, встать и покинуть и аудиторию прямо сейчас», – воспоминанием прозвучал в голове голос профессора Гримальди. Ах, профессор, если бы он только знал, как сложно девушке из арабской семьи пойти наперекор воле родственников! Однако вдруг он обо всем догадался и поэтому помог Жади?
Лукас уже ждал жену дома. Судя по его выражению, он тоже готовился сообщить ей какую-то потрясающую весть. Жади не успела и рта раскрыть, как он выпалил на одном дыхании:
– Жади, скоро мы поедем за океан!
– Прости, что?.. – улыбка резко исчезла с ее лица.
– Берту удалось договориться о сотрудничестве с одной звукозаписывающей студией в Кардиффе*, это в Великобритании. Мы поедем туда осенью и выпустим первый альбом, если все будет хорошо, подпишем контракт с местным продюсерским центром, а там и первый гастрольный тур по небольшим европейским городам.
– А… обязательно ехать для этого в Европу? – с недоумением и явным разочарованием проговорила Жади.
– Жади, в Бразилии нет хороших лейблов**, работающих с рок-музыкой, – убеждал ее муж. – Только так мы сможем действительно куда-то пробиться, это шанс один из ста! Жади, мы столько мечтали о достатке, о своем большом доме, где будем счастливы вместе с нашими детьми! И я могу тебе все это дать, понимаешь, я могу!
– Знаешь, а я поступила в университет, – сообщила девушка совсем не тем голосом, каким собиралась это сделать.
– Да?.. – слегка растерялся Лукас, но тут же радостно заключил ее в объятья. – Это же здорово! Я поздравляю тебя, ты так готовилась!
– Теперь ты захочешь, чтобы я все бросила и поехала с тобой в Англию? – Жади не спешила обнимать его в ответ.
– Н-нет, вовсе нет! Это не значит, что ты должна бросать учебу и ехать за мной, мы ведь будем только временно работать там, о переезде пока речи нет!
– То есть, я должна оставаться одна в Бразилии, пока ты ездишь по гастролям неизвестно где и неизвестно, сколько времени? – ледяным тоном уточнила Жади.
– Жади! – почти взвыл Лукас. – Ну зачем же так драматизировать? Если будет нужно, со временем ты сможешь перевестись в заграничный университет, а до тех пор учись в Рио.
– Я все поняла, – трагично произнесла марокканка и с обиженным видом уселась на диван. – На самом деле тебе плевать на меня, на мои желания и стремления. Ты точно так же, как дядя Али и прочие, видишь во мне вещь. Хочешь, чтобы я была твоей тенью, подстраивалась под твои концерты, гастроли, сопровождала тебя в поездках. И плевать, что я адским трудом завоевала себе бюджетное место в университете!
– Я не говорю о том, чтобы ты от него отказалась! – ссора начинала набирать обороты.
– Взамен этого ты предлагаешь мне отказаться от тебя?! Лукас, что это за семья, когда муж по несколько месяцев отсутствует дома?
– Но все более-менее популярные музыканты так живут!
– Какое мне дело до других музыкантов? – разозлилась Жади. – Я и так закрываю глаза на многое, чтобы ты мог спокойно играть в своей группе, но Англия, Лукас, это слишком! Почему ты не можешь оставить все как есть?
– Да потому что это неперспективно! – отчеканил Лукас каждое слово. – Ты хочешь до конца жизни скитаться по съемным квартирам? Есть каждый день на завтрак, обед и ужин фасоль?! Потому что если я не сделаю нормальную карьеру, все так и будет!
– Конечно, моя работа не в счет! Ты ее даже во внимание не берешь!
– Сначала выучись! Думаешь, окончить медицинский – это раз, два и готово?
– И выучусь! – метала молнии глазами Жади. – Не смей попрекать меня тем, что у меня пока нет образования, а ты, вместо того чтобы разглагольствовать о заграницах, лучше бы вспомнил, что у тебя диплом уже пылью начал покрываться!
– Жади! – сорвался на крик Лукас, но сразу же будто испугался своей резкости. – Жади, я… Прости. Все это так сложно.
Он опустился на диван рядом с женой и подпер голову руками.
– Почему у нас все всегда вот так? – уставшим голосом сказал парень. – Мы не можем жить без ссор, почему?
– Зорайде предупреждала, что западные люди отличаются от нас, – сквозь обиду проговорила Жади. – Теперь я понимаю, чем.
– Хорошо вам, – хмыкнул Лукас. – За вас все решают родители: с кем быть, кого любить, чем заниматься в жизни. К двадцати годам уже все есть, попробовали бы с нуля сами все построить: и карьеру, и семью.
– Лукас! – удивилась марокканка до такой степени, что даже перестала дуться. – Ты что, забыл, чей ты сын?..
– М-да. Видишь, я действительно позабыл, что сам из таких. Ну, был когда-то.
Между супругами воцарилось тягостное молчание, которое прервал Лукас неожиданной фразой:
– Знаешь, я думаю, что со свадьбой мы поспешили.
– Чт-то?.. – еле вышептала Жади.
– Нет, я понимаю, что выхода не было, тебя терроризировали родственники, и медлить не представлялось возможным, но все-таки ваш народ во многом прав, когда говорит, что жениться должен состоявшийся мужчина. Даже если ему восемнадцать.